Средиземное море было географически и коммерчески связано с Черным морем и являлось вторым домашним морем османов. Османы называли его «белым» (следуя тюркской традиции, ассоциирующей стороны света с цветом). Освоение Средиземного моря они начали с изучения Эгейского моря, совершив вылазки с Галлипольского полуострова через северный выход из Геллеспонта[40]. Здесь находились опорные пункты венецианцев, генуэзцев и представителей франкских княжеств. Завоевание островов далось османом нелегко и произошло довольно поздно. Они воспринимали Средиземное море как опасное пространство – предназначенную для каботажного плавания череду водных равнин. Лишь бывалые моряки решались бросить вызов суровым мысам и внезапным штормам[41]. Для османов море было прежде всего интегрированной в империю областью налоговых сборов; таким образом, прибрежные районы входили в островную губернию. Море являлось театром суверенитета, каждый год гросс-адмирал с большой помпой совершал осмотр островов. Порта настороженно относилась к островному населению, находя его мятежным; стараясь оставаться гибкими, власти ослабили канун и перевели некоторые острова на фиксированную налоговую систему (maktu); радикальной мерой стало увеличение присутствия мусульман на Крите. Места изоляции, изгнания и депортации, территории, управляемые в соответствии с географией острова и близостью побережий, сферы деятельности, неоднородно интегрированные в имперскую экономику – османские острова до сих пор не до конца изучены[42]. В любом случае Османское государство нельзя назвать морской империей – таков ответ Колина Хейвуда Фернану Броделю[43]. За исключением каботажа вдоль побережья Эгейского моря и плавания на короткие расстояния между берегами Южного Туниса и Триполитании или между Дамиеттой и Ливаном, в XVII веке большая часть внутренних перевозок осуществлялась на европейских кораблях (французских, венецианских, рагузских), так называемым морским караваном. Тем не менее не стоит сомневаться в существовании дальних плаваний: жители острова Патмос, ввозившие дуб в Венецию и привозившие оттуда качественную парчу, являлись подданными именно Османской империи.
В XV веке султаны осознали важность унаследованных с античных времен портов для развития внутренних территорий. Османы понимали, что в результате ущерба, нанесенного Тимуридами торговым факториям в Тане, Астрахани и Сарае (в низовьях Волги) в 1395–1396 годах, часть большой трансконтинентальной торговли ушла в сирийские порты. В 1516 году порты были захвачены Османской империей. В XVI веке османские султаны намеревались связать их с сухопутным путем, пролегавшим вдоль левантийского побережья в Египет, и в более общем плане – с оставшейся частью Восточного Средиземноморского бассейна. Крупные купцы (tüccar) осваивали обширное торговое пространство, создавая сеть меновой торговли, – египетский рис покупали в Стамбуле и Северной Африке; македонский табак курили в Египте и Анатолии; древесина из Юго-Восточной Анатолии экспортировалась на Ближний Восток; тунисские фески носили в Леванте. Сирийские шелка производились в основном на анатолийских ткацких станках, рабов переправляли из Каира и Триполи на рынки по ту сторону Средиземного моря, соду из сирийского, египетского и триполитанского сырья смешивали с золой из пелопоннесской древесины, а затем продавали в Смирне и Стамбуле.
Торговлю необходимо было обезопасить любой ценой, в начале XVI века португальская экспансия в Азию положила конец многовековому обмену с индийскими купцами, гуджаратцами, поставив под угрозу поставки специй и других продуктов, необходимых для имперской продуктовой экономики. Не имея возможности изгнать португальские корабли из северных районов Индийского океана, османские султаны пытались закрыть им доступ к Красному морю. С этой целью они оказывали материально-техническую поддержку мамлюкам в Каире. Османские правители прекрасно понимали, что для того, чтобы превзойти венецианцев в начале XV века, испанцев в XVI веке, а затем и русских в XVIII веке, им необходим сильный флот. Османским султанам удалось превзойти своих предшественников, поскольку они приложили все усилия, чтобы их империя стала морской державой в Средиземноморье[44]. Кроме того, как только был открыт выход к Эгейскому морю в середине XIV века, а османы обосновались в Галлиполи в 1354 году, они наняли турецких, каталонских и провансальских моряков, а также генуэзских специалистов для обучения лоцманов. Позже султан посоветует своему гросс-адмиралу учиться у тех, кто владеет «наукой о море» (ilm-i derya). В 1416 году произошло первое морское сражение против венецианцев. Тридцать кораблей оказались зафрахтованы; большая часть из них – захвачена. В 1430 и 1453 годах у султанов было достаточно судов, чтобы осуществить осаду Салоник и Константинополя. В 1484 году флотилия из сотни кораблей отправилась на завоевание Килии и Аккермана.