В Центральной Европе можно встретить угрожающих «турок», вырезанных из дерева и камня, а также изображения турок наслаждающихся кофе и иными удовольствиями. «Турецкий» кофе, официально известный в Греции как «греческий» кофе со времен военной хунты 1967–1974 гг. и как арабский, армянский, боснийский или «традиционный сербский» – в других странах, везде подают с рахат-лукумом и пахлавой.
Османские и турецкие термины встречаются во многих языках. Рукописи и архивные документы на османском языке находятся во многих библиотеках Европы и Ближнего Востока, будь то в Загребе, Скопье или Каире. Национальная библиотека Софии содержит вторую по величине коллекцию османских документов в мире. Официальные бумаги османской эпохи все еще используются в нескольких регионах, включая Грецию, Ливан и Израиль, где можно найти надписи на османском языке, высеченные на камне, и тугру султана, его имперский шифр, на воротах. Османы оживают в романах-бестселлерах, действие которых разворачивается в османском прошлом, написанных на таких разных языках, как арабский, французский, немецкий, греческий, сербский и турецкий, а также в турецких телесериалах, переосмысливающих подвиги отца Османа Эртугрула, Сулеймана I или Абдулхамида II, популярных по всему миру от Бразилии до Индонезии. В то время как ностальгия продается, болезненные аспекты османского прошлого остаются, и противостоять им оказалось труднее.
Возвращаясь к «белой крепости»
То, что произошло в прошлом, оказывает влияние на настоящее. Прошлое, будь то в Турции, Греции или любой другой бывшей части Османской империи, совсем не мертво. Вопрос в том, что делать с этими воспоминаниями. Потомки османов и их бывшие подданные сейчас обсуждают, как горести предыдущих поколений повлияли на них, как они должны говорить о прошлом, почитать его память и преодолевать проблемы, доставшиеся им в наследство. Многие освобождают свой разум от оков официальной истории, сталкиваются с трудной правдой о том, что делали их предки, и примиряются с предрассудками, которые они питают к людям, с которыми делят или когда-то делили родину[1218].
Ближе к концу романа Орхана Памука «Белая крепость» Ходжа и его итальянский раб сопровождают султана на охоте и в военных кампаниях в Юго-Восточной Европе.
Ходжа приказывает солдатам правителя заставить крестьян-христиан и мусульман признаться в своих проступках, как его уговорил сделать раб. Этот процесс самоосознания, осуществляемый в гораздо большем масштабе и с большим принуждением и жестокостью, чем эксперимент, проводимый дома, приводит к тем же результатам: люди дают одинаковые признания, независимо от их религии[1219]. Поскольку люди везде одинаковы, они должны узнавать себя в других. В конце концов, все совершают одни и те же преступления.
Памук ставит вопрос «Почему я такой, какой есть?»[1220] В начале романа Ходжа не желает заниматься какой-либо саморефлексией. Вместо того чтобы писать о себе, он пишет о том, почему другие такие, какие они есть. Герой с преувеличенной самоуверенностью заявляет, что другие ниже его[1221]. Что же делает его выше других? Что отличает нас от них, Восток и Запад, мусульман, христиан и евреев? Рассказывая историю, чтобы установить связь с прошлым и с самими собой, мы находим ответ.
История Османской империи – неотъемлемая часть истории Европы. Несмотря на то что они были азиатами и сформировали уникальную политическую организацию, османы оставались наследниками Рима. Когда европейское прошлое расширяется и включает в себя Османскую династию и ее Евразийскую империю, это расширяет наше определение многих исторических явлений, включая терпимость и геноцид, которые иначе невозможно понять. Наши предки дышат через нас. Поскольку их действия сформировали нашу жизнь, их запутанные истории стоит раскрыть и поместить в правильный контекст, особенно если они незнакомы, но в то же время ближе к нам, чем мы предполагали.
Благодарности
Я никогда бы не подумал о написании этой книги, если бы не Адам Гонтлетт, который, узнав, что я единственный профессор в Великобритании, преподающий историю Османской империи от начала до конца, убедил меня написать полную историю династии. Я хотел бы поблагодарить дорогую подругу Терезу Труакс, спасшую эту книгу на решающем этапе. Я благодарен за мудрый совет Джо Зигмонду из John Murray и Брайану Дистельбергу из Basic Books, высказавшим бесценную критику. Я в долгу перед Роджером Лабри за то, что он задал важные вопросы, вынудившие меня переписывать рукопись, пока она не стала более понятной. Я хотел бы выразить свою благодарность Йорго Дедесу, Джейде Карамюрсель, Крису Маркевичу, Эсре Озйюрек, Кристин Филлиу, Элизе Семерджян, Гаган Суд, Бедроссу Дер Матоссяну и Тейлору Шерману, любезно прокомментировавшим все или отдельные разделы рукописи в разгар пандемийного года. Я благодарен за то, что факультет международной истории Лондонской школы экономики и политологии предоставил мне академический отпуск, что позволило закончить написание книги. Мое уважение к моим учителям Карлу Петри, Руди Линднеру, Фатме Мюге Гечек, Рональду Григору Суни, Роберту Данкоффу и Корнеллу Флейшеру, показавшим, как критически смотреть на историю Османской империи с разных точек зрения, будет очевидно всем специалистам, читающим эту работу.