Все, созданное османами, было разрушено степными конными лучниками завоевателя-кочевника Тимура и предано османскими подданными, выступившими против Баязида I, покинув султана. В то время неудачи Османской империи, казалось, наводили на мысль, что опора на солдат-рабов, а не на гази, была фатальной ошибкой. Но после Тимура оседлые пороховые империи[143], включая возрожденную Османскую империю, постепенно восстанавливали власть, что делало постоянную армию жизненно важной[144].
Определяющими факторами дальнейшего существования империи были могущественные интересы, заинтересованные в ее восстановлении. Наряду с оставшимися членами самой династии, которых Тимур пощадил, к ним относились те, кто владел пожалованными земельными наделами (кавалерия и христианские семьи в Юго-Восточной Европе), а также слуги султана, которые завербованные через девширме (янычары и управленцы). Учитывая их заинтересованность в возрождении династии, казалось маловероятным, что они вернут империю к мистическим и воинственным корням. Вместо этого им следовало обуздать центробежную силу непокорных дервишей, которые в 1416 г. доказали, что представляют слишком большую угрозу выживанию империи.
Мехмед I восстановил большую часть территорий империи до того, как его раздавила собственная лошадь в результате несчастного случая в Эдирне в 1421 г. Согласно двум османским хронистам, через несколько дней после его смерти визири придумали жуткую уловку, чтобы успокоить дворец и заставить командиров янычар поверить, что султан все еще жив, пока они не посадят на трон нового правителя. Персидский врач султана поддерживал труп Мехмеда I, а паж стоял позади него, поглаживая бороду собственной рукой покойного. Врач умолял собравшихся разойтись и позволить султану поправить здоровье. Убежденные или нет, они оставили (умершего) султана в покое[145].
Труп Мехмеда I прятали в течение сорока одного дня, пока его 19-летний сын и назначенный преемник Мурад II (1421–1444, 1446–1451) не смог взойти на трон в Бурсе[146].
Он еще больше расширил империю, но только после победы над двумя Мустафами. Первый Мустафа был братом Мехмеда I, который провозгласил себя султаном в Эдирне. Во время сражения между противоборствующими армиями племянника и дяди близ Бурсы Мустафа бежал, но был схвачен и убит. Затем Мураду II пришлось сражаться с армией своего 13-летнего брата Мустафы, осадившего Бурсу. После того как обе стороны вступили в бой под Изником, войска Мурада II захватили в плен младшего брата и задушили его.
В 1430 г. после восьмилетней осады Мурад II отвоевал Салоники. Османы разграбили город, превратили церкви в мечети и обратили в рабство большую часть населения. Однако, несмотря на взятие второго города Византии и господство над Юго-Восточной Европой и Северо-Западной Азией, территория Мурада II в центре была разделена надвое византийским Константинополем, который контролировал Босфорский пролив. Он также столкнулся с могущественными врагами на западе, особенно с Венгерским королевством, и на востоке, включая туркменское княжество Караман. Одновременное двустороннее военное вторжение венгров и караманидов, в то время как византийцы и их венецианские союзники могли заблокировать узкий водный путь, мешая армиям султана пересекать границу между Европой и Азией, означало бы конец османской династии. Такой кошмарный сценарий был почти реализован во время крестового похода на Варну 1444 г., который велся не на Ближнем Востоке, а в Юго-Восточной Европе. Битва стала одним из главных поворотных моментов в европейской и азиатской истории XV в.
Независимо от того, что каждая сторона формулировала это как «священную войну» против «неверных», Крестовый поход или Газават были не просто битвой между мусульманами и христианами. У крестоносцев были союзники-мусульмане, а у османов – христианская поддержка.
Главными героями крестоносцев стали папа Евгений IV, византийский император Иоанн VIII и король Венгрии Владислав I (который также был польским Владиславом III), а также бургундские рыцари, стремившиеся отомстить за разгром при Никополе полвека назад. Соперники Венеции, генуэзцы, базировались в своем анклаве в Пере – обнесенном стеной холмистом районе, отмеченном знаменитой каменной башней, построенной в середине XIV в. и через Золотой Рог обращенной к Константинополю, – и помогали османам, столкнувшимся с грозными врагами.
143
Пороховые империи – термин для обозначения трех мусульманских исторических государств раннего Нового времени – Османской империи, Сефевидской империи и Империи Великих Моголов, – которые добились политического успеха благодаря использованию артиллерии для захвата каменных крепостей. –
144
Morgan, Medieval Persia, 1040–1797, 92; William H. McNeill, ‘The Age of Gunpowder Empires, 1450–1800’, in Islamic & European Expansion: The Forging of a Global Order, ed. Michael Adas (Philadelphia: Temple University Press, 1993), 103–139; William H. McNeill, The Pursuit of Power: Technology, Armed Force, and Society Since A.D. 1000 (Chicago: University of Chicago Press, 1983).
145
Aşıkpaşazade, Tevārīh-i Āl-i Osmān, 95, and Mehmed Neşri, Kitâb-ı cihân-nümâ, ed. F. R. Unat and M. A. Köymen (Ankara: Türk Tarih Kurumu, 1987), 2:552–554.