К августу 1452 г. доступ Константинополя к Черному морю был отрезан.
Отражая такой поворот событий, османы назвали крепость Боазкесен, что означает «Перерезающий проливы», или, более буквально, «Перерезающий горло». С греческого это переводится как «Обезглавливатель»[185].
Мехмед II приказал, чтобы любой корабль, пытавшийся пройти мимо крепости, должен был остановиться, а любой не подчинившийся корабль был потоплен. Венецианский корабль, первое судно, пытавшееся доставить товары в осажденный Константинополь, был потоплен точными ударами массивных пушек османов. Его команда была доставлена на берег и обезглавлена, а капитан пронзен «колом через задний проход»[186].
Несмотря на то что он отрезал доступ к черноморской стороне Босфора и использовал свой флот в Мраморном море для бомбардировки крепостных стен, Мехмед II все еще сталкивался с невозможностью подвести свои корабли достаточно близко, чтобы атаковать внутренний город. Ибо византийцы соорудили гигантскую цепь, которую они использовали как непроницаемые плавучие ворота, чтобы перекрыть доступ к Золотому Рогу – водному пути вглубь к городской гавани. Византийцы были настолько уверены в том, что город защищен от нападения османской империи с моря, что оставили стены вдоль Золотого Рога без охраны. Но у Мехмеда II был план. В апреле 1453 г. он приказал своим людям проложить гигантские балки, смазанные животным жиром, ведущие вглубь страны от Босфора до Золотого Рога. Пять десятков кораблей привязали к длинным тросам и руками тысяч солдат протащили по этим скользким рельсам вверх по крутому склону и по суше от Босфора до генуэзской колонии, отмеченной башней и многочисленными католическими церквями, а затем вниз по склону к Золотому Рогу. Это было невероятное зрелище: «Корабли неслись по суше, будто плыли по морю, с экипажами и под парусами»[187]. Защитники Византии были ошеломлены, увидев османские военные корабли, стоящие на якоре в бухте Золотой Рог. Дурные предзнаменования – иконы, уроненные во время религиозных процессий, внезапные наводнения, град и густой туман, которые сигнализировали о том, что божественное присутствие покидает город, – приводили их в еще больший ужас[188].
Атакуя с суши и моря, османские войска окружили город, численно превосходя его защитников более чем в десять раз.
Более ста тысяч османских солдат – мусульман, принявших ислам христиан, и тех, кто остался христианами, – столкнулись с шестью или семью тысячами защитников Византии и их союзников, включая каталонцев, генуэзцев и венецианцев. Византийцам удалось продержаться еще месяц, но к маю судьба города была решена. Мехмед II приказал построить понтонный мост через Золотой Рог, который византийцы не смогли разрушить. Чтобы пробить городские стены с суши на западе, Мехмед II приказал построить одну из самых больших пушек, которые когда-либо видел мир. Отлитая христианским ренегатом из Венгрии, пушка позволила бы османским войскам прорваться[189]. Это был первый случай, когда османы использовали порох для разрушения стен осажденного города.
Последний штурм османов начался перед рассветом и продолжался до позднего утра 29 мая 1453 г. Инновационные металлические ядра бронзовой пушки, наполненные порохом, пробивали дыры в древних земляных стенах со «взрывом и грохотом, подобными грому с небес», чей «пронзительный, раздирающий воздух звук» был слышен за десять миль и чей внезапный удар, как утверждается, был настолько мощным, что лишил ничего не подозревающих людей дара речи а у беременных женщин случились выкидыши[190]. Прорвав стены благодаря безжалостным бомбардировкам, армия Мехмеда II вошла в город на 54-й день осады. Пороховое оружие вскоре приняли на вооружение по всей Западной Европе. Византийский император Константин XI Палеолог погиб в той последней битве, его труп, как сообщается, опознали по пурпурным туфлям.
Византийские и османские историки сходятся во мнениях по поводу дальнейших событий. Мехмед II позволил своим солдатам на один день разгуляться и бесплатно пограбить. Они не давали пощады простолюдинам и знати, насилуя любого, кто попадется[191]. Они убили или обратили в рабство выживших после осады и завоевания. Они грабили и мародерствовали, оскверняли церкви и гробницы – выкапывали трупы в поисках золота – расхищали богатства византийцев, уничтожали их иконы и сжигали их священные книги[192].
187
Kritovoulos, History of Mehmed the Conqueror, trans. Charles T. Riggs (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1954), 56.