Я не удивлена, что опередила Кэша. Я никогда не прихожу вовремя на вечеринки, ужины или светские рауты, но когда дело доходит до работы, я не выношу опозданий.
"Я Мередит, ваша стюардесса, как вы, наверное, уже догадались". Она снова хихикает, проводя рукой по своей белоснежной блузке и рубиновому шелковому шарфу, завязанному на шее.
"Стелла". Я пожимаю ее протянутую руку, когда лестница распахивается.
Как только лестница развернулась, она машет мне рукой. "После вас".
Я поднимаюсь на борт и выбираю одно кресло у окна. В самолете пахнет свежим жасмином и чистой кожей. Я как раз натягиваю капюшон на лицо и закрываю глаза, когда бойкий голос Мередит поет: "Доброе утро, мистер Фокс "1.
"Конечно, доброе", — отвечает мне вкрадчивый голос, и от неожиданности я резко вдыхаю воздух.
Я поворачиваюсь на своем месте и встречаюсь взглядом с кристально-голубыми глазами и ртом, растянутым в ухмылке. "И тебе доброе утро, Стелла Мэй".
"Что ты здесь делаешь, Лохлан?" Я не могу объяснить, почему его появление так нервирует меня. Он едет с нами?
Он откидывает назад свои длинные, слипшиеся от сна волосы. "Кэш тебе не сказал?"
"Что не сказал?"
"Я его заменяю". Он загружает свой чемодан в верхний отсек, а затем опускается напротив меня на длинное кожаное сиденье, похожее на кушетку. "У него и без того хватает забот, чтобы исчезать на две недели на острове, а я?" Его глаза скользят по моему телу, а затем поднимаются обратно. "Нет такого места, где бы я предпочел быть".
"Ты говоришь так, будто мы отправляемся в какой-то далекий отпуск. Это деловая поездка". Я устремляю на него пристальный взгляд, зная, как редко он воспринимает что-либо всерьез.
"Не напрягайся, я знаю, как это важно для тебя", — говорит он, откидываясь назад и складывая руки за головой. Я трезвею, понимая, что, несмотря на его непринужденный тон, это была не просто шутка. Его глаза становятся глубже, и он мягко улыбается мне. "Для меня это тоже важно.”
"Шампанское?" спрашивает Мередит, как только мы набираем крейсерскую высоту.
"Сейчас шесть утра". Я все еще в толстовке с капюшоном и шелковым шарфом, обмотанным вокруг моих волос.
Она прячет бутылку шампанского под мышку и улыбается. "Тогда кофе?"
"Пожалуйста. Спасибо."
Она кивает и пересекает проход к месту, где растянулся Лохлан. "Вам тоже кофе, сэр?"
"Я буду пить шампанское. Спасибо, Мередит". Он протягивает ей стеклянный фужер, который достал бог знает откуда, и она наполняет его до краев, шипящая углекислота подпрыгивает на самом верху. Она возвращается на камбуз, а он поднимает бокал в мою сторону. "Тебе лучше привыкнуть к путешествиям в качестве Лисицы".
"Я не лиса", — отвечаю я залпом.
Его губы подергиваются, как будто я попалась в его ловушку. "Пока нет".
Он выпивает игристое вино одним длинным глотком, а затем смотрит на меня самодовольно, как будто получил его только для того, чтобы доказать свою правоту. "Я собираюсь принять душ, но если ты передумаешь насчет пузырьков на рассвете, я уверен, что Мередит будет более чем счастлива помочь тебе". Он встает, подмигивает и исчезает в туалете.
Мередит возвращается с горячей кружкой свежего кофе. Я подтягиваю колени к груди под предоставленное кашемировое одеяло и смотрю в окно на меняющееся небо. Сквозь облака пробиваются яркие оранжевые лучи, и я вспоминаю, насколько необычны мои обстоятельства.
Для остального мира Фоксы — это либо влиятельные предприниматели, либо опасные преступники. Но я вижу все посередине. Я вижу их в самых простых человеческих формах. Я учил Финна танцевать, когда он хотел произвести впечатление на свою жену. Я сидела в постели с Кэшем, больным одним и тем же расстройством желудка, и смотрела повторы сериала "Офис". Я спорила с Роаном из-за музыки в машине.
Легко забыть, что они — не обычная семья. Я прекрасно осведомлена об их гнусных делишках, но всегда оставалась строго на стороне закона. Они знают, что для меня это очень важно и никогда не будут настаивать. В Саммерленде все будет по-другому.
Я слышу журчание воды над двигателем самолета. В голове проносится образ Лохлана, вылезающего из бассейна. Как выглядело его мокрое тело, как струйки воды стекали по его татуировкам и мускулистым рукам. Мой живот сжимается от жара. Я знаю, каковы на ощупь эти мышцы. Их вкус. Даже спустя пять месяцев он остается на языке, постоянно подталкивая меня к новому.
Позади меня Мередит без дела расхаживает по хижине, складывая одеяло Лохлана и убирая пустой фужер. Она что-то говорит, но я не улавливаю, ее слова мягкие и приглушенные, почти как стон.