"Ложись и дай мне этот прелестный ротик". Его слова разносятся по комнате, и в моей крови поднимается жар, а желудок опускается.
Следуя его указаниям, она ложится на спинку кресла, свесив голову с одного подлокотника, а ноги — с другого. У меня все сжалось в комок, когда он встал перед ее свесившимся лицом и расстегнул ремень.
"Неужели он действительно собирается…?" шепчу я.
"Трахать ее горло?" Голос Лохлана звучит сдавленно и скрежещуще. "Да… и даже больше. Хочешь уйти?"
Мои глаза на секунду покидают сцену и смотрят в его сторону. Я не думаю, прежде чем говорить. "Нет". И это абсолютно честный ответ. Я не хочу уходить. Я хочу остаться. Я хочу наблюдать, как эту прекрасную женщину насилует этот дьявольский мужчина в маске.
Вернувшись на сцену, мужчина вытаскивает свой член, и я прикусываю язык, чтобы сдержать вздох. "Ты знаешь, что делать, куколка". Его голос такой хриплый и темный, что у меня по позвоночнику бегут мурашки. Он тянет ее за волосы, заставляя откинуть голову еще дальше назад, пока ее рот не открывается.
Я сжимаю бедра, когда его член исчезает в ее горле. Мягкие рвотные звуки смешиваются с музыкой, когда он еще сильнее отводит бедра назад. Эротические звуки окружают меня, и мне кажется, что я нахожусь прямо на помосте вместе с ними. Его стон прокатывается по комнате, когда он погружается в нее до самого основания, и я скрещиваю и разжимаю ноги, пока моя киска сжимается.
Мои щеки вспыхивают от жара, когда я понимаю, что глаза Лохлана обращены на меня, а не на сцену. Они опускаются к моему рту, когда я поднимаю бокал, чтобы сделать глоток. Его костяшки пальцев сжимаются вокруг собственного бокала, пока я глотаю дымный алкоголь. "Ты в порядке, Реальта?"
"В порядке", — коротко отвечаю я и откидываю плечи назад, чувствуя себя взволнованной и разгоряченной.
Он мрачно усмехается, и от этого злобного звука я поджимаю губы. "Ты выглядишь немного…" Он слегка проводит большим пальцем по моей нижней губе, где у меня впиваются зубы. "Озабоченной".
Когда я встречаюсь с его глазами, они темные и закрыты капюшоном. Он лукаво ухмыляется. "Я могу помочь тебе с этим". Мое сердце бешено колотится, пульс бьется молотком. Я отмахиваюсь от него со смехом, который выходит более нервным, чем мне хотелось бы.
Он самодовольно откидывается назад и возвращает взгляд на сцену, делая медленный глоток виски. Мой желудок переворачивается от нерешительности, неуверенности и, более всего, отчаяния.
К помосту подходит девушка с сигаретой и протягивает мужчине красную палочку и что-то еще. Я понимаю, что палочка — это свеча, когда он чиркает спичкой и фитиль воспламеняется. Он продолжает медленно вводить и выводить воздух изо рта Джульетты, держа зажженную свечу над ее грудью.
У меня перехватывает дыхание, когда алая капля воска падает на ее декольте. Она стонет, задыхаясь в его члене, а я прикусываю губу, пытаясь вырваться наружу.
Я представляю себе жжение и ожог от горячего воска. Ощущение полного рта и попытка не задохнуться, в то время как резкие всплески боли проносятся вверх и вниз по грудине.
Я поворачиваюсь в кресле, чувствуя, что кожа слишком горячая, и бросаю взгляд на Лохлана. Он смотрит в ответ, и от напряжения в его глазах у меня сжимается горло. Его язык проводит по нижней губе, когда он медленно опускает взгляд туда, где мои бедра плотно прижаты друг к другу. От медленного взгляда его глаз меня бросает в жар. Приглушенные звуки удовольствия танцуют в воздухе, и я чувствую, что представление о том, кем я должна быть, ускользает. А может, это маска, и я сбрасываю свои запреты, как змея сбрасывает кожу.
Так или иначе, я нахожу в себе силы прошептать: "Лохлан…". ."
"Стелла". В его голосе слышится нотка веселья, и я могу убить его за это. Он потягивает свой напиток и выглядит таким спокойным и уравновешенным, что я ему завидую. Хотя мое имя в его устах звучит коварно и неправильно во всех лучших смыслах, в его глазах есть что-то такое, что заставляет меня задуматься. В горле внезапно пересохло, и я пригубила свой напиток.
Он подходит ближе. Мое сердце колотится, когда его бедро касается моего. Это всего лишь касание, но оно подталкивает меня к краю обрыва, с которого я твердо намерена не упасть. Потому что на другой стороне — пещера, где рациональность перестает существовать.
Он кладет свою руку рядом с моей на стол и легонько проводит пальцами туда-сюда. Каждый раз он почти касается моих, и у меня сводит живот, но он так и не делает этого. Просто медленно проводит пальцами туда-сюда.