"Я сказал, что мы можем повернуть", — говорю я, и уверен, что от ее взгляда у слабого мужчины яйца бы отсохли.
"Во-первых, мне не нужно твое разрешение, чтобы повернуть". Она упирается руками в колени и делает большой вдох. "Во-вторых, мы уже поднялись на полпути, так что можем продолжить. И в-третьих, лучше бы этот вид стоил того. После этого ада я хочу увидеть Бога". Она хмыкает.
Я хихикаю и шевелю бровями. "Я могу это устроить".
"Черт возьми". Она выдыхает, раздражаясь.
"Эй, ты прямо в него вошла", — отвечаю я и продолжаю идти вверх по изрезанному склону.
Она более или менее молчит всю оставшуюся часть подъема, приберегая некоторые из самых креативных комбинаций ругательных слов, которые я когда-либо слышал. Когда мы достигаем вершины, там есть небольшой выступ камыша, побитой ветром травы, но, черт возьми…
"Это…" Она издала восхищенный вздох. "Это того стоит". Нас окружает бескрайний океан, Саммерленд — лишь незначительная точка в море безмятежности.
Она смотрит на живописные окрестности, но я не могу отвести от нее взгляд, любуясь изумлением, загорающимся на ее лице. Я чувствую себя по-настоящему благословенным, что могу разделить с ней этот момент. Небо над нами похоже на начало войны между богами. Справа от нас первые лучи заката смело пылают над горизонтом, а слева — темно-серые грозовые тучи, подкрадывающиеся все ближе, словно армия зла.
Мне нужно снова почувствовать ее в своих объятиях.
Поэтому я встаю позади нее и обхватываю ее за грудь. Ее руки тянутся вверх и держатся за мои предплечья, а я упираюсь подбородком в ее макушку. Она прислоняется ко мне и тихонько вздыхает. На долю секунды меня охватывает ясность, и я вдруг понимаю, что это чувство, вот здесь, — это полное удовлетворение.
"Все еще хочешь столкнуть меня с края?" поддразниваю я.
"Спроси меня еще раз после спуска".
"К тому времени ты уже упустишь свой шанс". Я смеюсь. "Из тебя действительно получился бы паршивый убийца".
Она смеется вместе со мной, но потом замолкает. Жаль, что я не могу увидеть ее лицо прямо сейчас. Я опускаю руки и поворачиваю ее к себе. У нее тревожный взгляд, который заставляет меня забеспокоиться. "В чем дело?" спрашиваю я.
"Что с Кларком? Как ты думаешь, он мог убить своего брата?" — спрашивает она так, будто это немыслимо, чтобы кто-то мог убить собственного брата. Это немыслимо, но не невозможно. И есть много людей без совести.
"Он нашел тело, а потом стал обвинять всех, включая нас", — напоминает она мне. "Он даже сказал, что его брат получил по заслугам. Может, ему надоело убирать за ним".
"Я тоже так подумал", — признаю я. "Но некоторые вещи не имеют смысла. Я был с ним в клубе, когда его убили…"
"Но это могло быть намеренно, верно? Нанял кого-то, чтобы у него было алиби. Некоторые из тех головорезов, которые на него работают, я могу это понять", — решительно заявляет она.
"Я не возражаю, что это возможно. Держу пари, что в Саммерленде нельзя бросить камень, чтобы не попасть в кого-нибудь, кто готов совершить убийство по найму. Но что не имеет смысла, так это то, как он был убит. Ты сама сказала: это убийство было личным. Если бы он просто хотел от него избавиться, было бы гораздо проще и чище инсценировать самоубийство или несчастный случай. Или просто заставить его исчезнуть совсем. Мы на отдаленном острове посреди океана. Это как" — я вскидываю руки вверх — "место убийства мечты".
Она начинает смеяться, и я думаю, что, возможно, она наконец-то сорвалась, сломалась под тяжестью всего этого. "Ты единственный человек, которого я знаю, у которого есть "место убийства мечты"". Она качает головой с ехидной усмешкой.
Я выдыхаю с облегчением и улыбаюсь уголком рта. "Вообще-то, ты знаешь еще как минимум троих".
1. Play “I Like You (A Happier Song) (With Doja Cat)” by Post Malone, Doja Cat
2. Continue playing I Like You (A Happier Song) (With Doja Cat) by Post Malone, Doja Cat
3. Play “Outta my head” by Omido, Rick Jansen, Ordell
Глава 19
Двадцать четыре часа
Стелла
Поход — вернее, подъем по скалам — обратно вниз оказался не таким уж плохим. Мы пробирались по кустарнику, расчищая подобие тропы. Я знаю, что всю ночь буду выковыривать ветки из волос, но должна признать, что открывающийся вид многое компенсирует.
Я снимаю сандалии, пока мы идем вдоль береговой линии, вода лениво плещется у наших ног, а наши пальцы погружены в песок. Дождевые тучи задерживаются, закат начинает окрашивать небо — чертовски близко к идеалу.
Я наступаю на что-то прохладное и хлюпающее. Первый инстинкт — поморщиться от склизкой текстуры, но тут меня обдало жаром и жжением. Поняв, что наступила на медузу, я отпрыгиваю назад, спотыкаясь о камень и кувыркаясь назад.