Наконец, дверь приоткрылась, и из лаборатории высунулась знакомая черепушка с линией шрама на глазнице, прицельно попадая взглядом в мечущуюся фигуру подопечной.
— Пойдем, — вместо приветствия позвал монстр, вновь исчезая за дверью, и девушка, торопливо накинув на себя один из халатов, скользнула за руководителем внутрь, попадая в привычную белизну лабораторного помещения, где у стен стояли белоснежные столы с необычными приборами, среди которых было всё: от центрифуг до шприцов и причудливых больших аппаратов с дисплеями. На стенах висели постеры прошлых исследований, в воздухе, освещённом лучами вечернего зимнего солнца, пахло неприятной стерильностью, какая обычно бывает в больницах. А белый кафельный пол буквально слепил глаза от количества отражаемого им света. Кит нервно выдохнула, переживая за исход эксперимента, финального, что должен был завершить все то, над чем она так усердно трудилась уже несколько лет. Кажется, что Эпик волновался не меньше, выдавая эмоции почти горящим пурпурным огнем левым глазом и сосредоточенным лицом.
— Так, Кит. Эмульсию я уже приготовил для инъекции, так что можно испытывать, — вкрадчиво сообщил скелет, одетый сейчас в непривычный для его облика черный лабораторный халат поверх свитера с высоким воротом вместо фиолетового плаща, который он оставил в своем кабинете. Монстр подошел к большому вытяжному шкафу, выуживая оттуда поддон с субстанцией, что колыхалась и клубилась странным, темным туманом, ставя его перед девушкой на лабораторном столе. Кит нервно сглотнула, надевая перчатки, беря в руки новую упаковку стерильного шприца и пробирку со странной фиолетовой жидкостью, набрав ту в иглу дрожащими от волнения пальцами.
— Спокойно, малая, все нормально, — монстр мягко коснулся ее лопаток, заставив едва заметно вздрогнуть от близости его голоса, но его ладонь успокаивающе погладила вдоль позвоночника, быстро исчезая, чтобы не мешать работе, и Кит, выдохнув, вколола инъекцию, над которой они работали последние годы, в темный сгусток энергии, что клубился подобно тысяче черных нитей, тесно сплетенных вместе, окрашивая в темные тона светлый эмалированный поднос. Получив внутрь себя вещество, этот сгусток сперва сжался, а потом начал дергаться, увеличиваясь в размерах, заставляя девушку немного отпрянуть от явно враждебной магии. Монстр рядом, заметив очередное движение сгустка, в опасной близости от ее лица, резко завел девушку за себя, заслонив своим телом: в его левом глазу полыхал сиреневый огонь, а зубы были сжаты в напряженную линию готовности защитить и дать отпор. И чернота, что клубилась, поднявшись над столом чуть выше, отступила, сжимаясь и в конце концов попросту распалась на кусочки, опадая обрывками тающих нитей, оставляя на поддоне подтеки, напоминающие маслянистую нефть.
А из плена темноты освободился маленький круглый шарик небесно-голубого цвета, невесомо паря в воздухе, освещая помещение лаборатории приятным отсветом лазури. Кит выглянула из-за монстра, любуясь этим чудом, а после — радостно запищала, подпрыгивая на месте, поймав восторженный взгляд наставника, в котором улеглось его боевое волнение, уступив место выражению удовлетворения. Кит, захлестываемая эмоциями, близкими к эйфории из-за наконец-то удавшегося эксперимента, кинулась обнять монстра, который от внезапного проявления нежности подопечной на миг растерялся, но тоже обрадованно стиснул ее в крепких и теплых обьятиях, слушая ее радостный лепет “Получилось!” и ощущая дрожащее от нервного, но радостного напряжения тело каждым ребром своего. Он зарылся носом в ее волосы, глубоко вдыхая такой любимый им аромат зеленого яблока, а чувство ее доверчивости, что впервые коснулось его души, просто снесло все былые барьеры: стоило Кит отстраниться и растерянно впериться янтарным потеплевшим взглядом в его глаза, монстр все понял. В этом кратком миге промедления, когда он едва ощутимо придерживал ее за плечи, ловя отзвук угасающей улыбки, было так много слов, что не нуждались в озвучивании, будто транслируясь прямиком душа в душу, согревая их изнутри, а после и вовсе обдавая жаром… Они буквально кинулись друг к другу в резком порыве страсти, послав к чертям все былые недомолвки, будто накопившаяся усталость от сдерживания чувств вскипела в крови, требуя немедленного выхода, а поток радости просто стал последней каплей, сталкивая два тела в безумно страстном поцелуе.
Эпик вжал девушку собой в столешницу, целуя ее грубо и напористо, не в силах удержаться, словно собрался брать штурмом, глотая ее дыхание, как если бы не пил месяцами, вжимая ладони в прогретое страстным огнем крови тело. Хотелось взять в плен, утащить ее и никому никогда не показывать, сделать своей прямо здесь и сейчас, обжечь своей душой, позволить себе сделать что-то жестко и сильно, чтобы потом самолично исцелить последствия, пользуясь этим лишним поводом для новых касаний и новых попыток оставить собственнические метки на нежном теле человека, что он желал уже не первый месяц и даже не год. И то, как сладко она отзывалась в его руках, буквально устроив охоту за мягкостью его языка, пускало электрические молнии искр в самом стержне позвоночника, заставляя его выпрямляться мощным хлестким изгибом, толкающим монстра еще сильнее, в попытке подмять под себя полностью.
Кит словно плавилась от его напора, ощущая, что в сердце стало слишком горячо, и это начало пугать ее, пробиваясь сквозь застлавший разум вихрь страсти, который необходимо было остановить, не поддаваясь минутной слабости. И девушка, сделав над собой невероятное усилие, попыталась оттолкнуть монстра, на что тот отреагировал не с первой попытки, но когда она настойчиво уперла руки в его грудину, силясь вынудить того отступить, скелет перехватил ее запястья, заводя их назад и ставя на стол, зафиксировав своими руками и, склонившись поближе к шее, ощутимо укусил ее, вырвав из девушки протяжное мычание боли напополам с удовольствием и толикой недоумения.
— Эпик, ненадо… Стой… — тихо попросила Кит, возвращая себе былое самообладание, вопреки тому, как в животе закрутился ураган, сродни тем, что кружат мощным и плотным кольцом над океаном.
— Ты же сама хочешь, малышка. Я чувствую это… Твою душу я вижу насквозь, — тихо просипел монстр на ее ухо, продолжая череду мелких укусов, играясь с его нежным хрящиком и мочкой, — если переживаешь и боишься, я могу с этим помочь. Твой страх я тоже чувствую, а это нам ни к чему.
— Видишь душу? Ты что, с самого начала все знал? — Кит встрепенулась, вновь пытаясь отстраниться, но монстр ее отпускать не собирался, лишь немного отстранив голову, чтобы посмотреть ей в глаза. И Кит не вынесла этого пурпурного полыхания магического зрачка, ощутив, как в страхе екнула душа, отчаянно разрываемая напополам как желанием, так и опасением того, какого это может быть с монстром.