Или поделить откаты не могут или реально боятся общественного мнения.
Маргарита Николаевна практически уже подошла к выходу когда из отдаленного угла раздался крик ребенка. У нее даже глаза от удивления раскрылись. Но резко развернувшись она практически побежала к боксу в котором истеричным криком заходился маленький комочек жизни. Именно жизни, ибо так требовательно орать мог только здоровый младенец.
Младенец выгибался в боксе, требовательно орал и СМОТРЕЛ. Глаза. В них появилось требование, хотение, желание. В них появилась мысль. Откинув прозрачную крышку врач взяла выворачивающееся тельце на руки и начала его просто качать и сюсюкать пытаясь успокоить. Потом нажала на кнопку вызова персонала и уже вместе с медсестрой они накормили, напоили и перепеленали младенца. И уже по новой укладывая уснувшего младенца в бокс она посмотрела на бирку.
Арсений Борисович Ветров. Гласила надпись. Год рождения две тысячи двадцатый.
— Ну здравствуй Арсений Борисович.
Прошептала врач и с уже с не таким тоскливым настроением пошла спать в свой кабинет. Домой в пустую квартиру ехать не было ни какого желания.
Первое яркое воспоминание из детства это детская площадка. Помню очень яркие и насыщенные краски в которые были раскрашены карусели, горки и всякое такое. И боль. Я видать тогда навернулся и видать довольно сильно. Поэтому помню на фоне этих красок народ и потом запах больницы, белые халаты. Ну и вопли. Мои разумеется, орал я видать будь здоров. Потом уже когда я подрос то поговорил с няней которая тогда работала в нашем детском доме. Ну да. Я навернулся с горки и вывихнул плечо. Ну и понятно дело переезд в обычный детский дом. Контраст был очень разительным и лично для меня неприятным. Из яркого солнечного мира игрушек я в одно мгновение попал в серый мир, серой краски. Но самое главное. В этом новом мире меня первый раз ударили. Вот так вот просто, ни за что, походя. Я стоял в коридоре и кто то из взрослых проходя мимо сказал.
— Подвинься щенок.
Я понятно дело не успел среагировать и как баран продолжал стоят на самом проходе. И мне прилетел фофан в лоб. Фофан это такой щелбан пальцем с оттяжкой. В общем голова моя чуть не взорвалась и я отлетел к стене. Ну само собой я заплакал. За что мне ткнули пальцем под дых и злобно прошипели.
— Заткнись придурок.
А я не только орать, я дышать то не мог. Попали сцуки в солнышко, да так что дыхание сперло. И началась моя борьба с новым миром. И в этом мире я мог опереться только на себя и ту команду которую я в конечном итоге сбил. Этакая стая молодых волчат. Ну по порядку.
Две тысячи двадцать шестой год первое сентября и я пошел в школу. Тут просто необходимо отвлечься и рассказать об одном происшествии которое случилось со мной в пять лет. Лето. Нас всех вывели на уборку территории нашего детского дома. Мы, ну то есть вся малышня собираем всякие бумажки, веточки в общем мелкий мусор. Средние, вот те пашут.
Метут, носятся с тачками в общем это основная движущая сила. Старшаки.
Ну эти просто курят, купили где то несколько баллонов с пивом ну и изображают что как бы и работают. Ну и надо сказать что иерархия у нас очень жесткая, я бы даже охарактеризовал несколько другим словом.
Жесточайше-подавляющая. То есть никто и никому ничего не объясняет.
Нарушил грань и все. Для нас или фофан или тычек в солнышко, для средних избиение. Ну а у старшаков за реальный косяк могут и просто зарезать. В общем все мы в жестко очерченных рамках которые сами для себя и установили. Могу еще добавить. В детском доме все намного жестче чем на зоне. Вот допустим на зоне есть опущенные как класс людей находящихся на самом низу социальной лестницы. А вот у нас таких нет. Ты крыса, ну то есть что то украл у своих, тебя не зачморат. Нет. Ты просто исчезнешь и тебя долго будут искать с собаками и полицией. Угу. Только парочка из старшаков будет точно знать где тебя притопили, с батареей на шее или в какой фундамент замуровано твое тельце. Так что где то так. Ну и есть очень мощный момент который объединяет весь наш социум. Бизнес старшаков и по мере сил весь детский дом в нем участвует, мало того. Мы все получаем что то от этого СВОЕГО ДЕЛА. То есть старшаки реально делят общак на всех. Кому шмотка в конце месяца, кто то любитель сладкого и ему пару раз в неделю что то очень вкусненькое и дорогое покупают. Ну вы поняли. Бизнес прост. Девки на панель, понятно что не с младшей группы, педофилов мы все очень боимся и ненавидим. Все остальные или воруют или обычное собирательство банок, бутылок, маклатуры, пластика если повезет то и железо. Пару раз я слышал что старшаки никак не могут пробить тему с нищими. Дескать там все не просто и мы слабы, так что попрошайничество пока не для нас. Ну это так, к слову пришлось. В общем мы все с маленькими ведерками чешем территорию и потом когда ведерко наполнилось идем к ближайшей тачке и вываливаем ведерко в нее. Ну и дело случая дамы и господа. Я набрал свое ведерко и подошел к тачке.
Середняк кидает в нее лопатой то что уже намели с асфальта, но поставил он ее коряво, с перекосом. И вот я вываливаю ведерко и в этот момент он кидает лопату с пылью и тачка валится на бок. Я же говорю дело случая. Ну все. Я точно заработал и фофан и тычек пальцем в солнышко. Но тут меня накрыло. Сначала обидой. Ну я же точно не виноват. А вот потом во мне проснулось нечто. Тогда я еще не знал что во мне сидит генерал-лейтенант ГРУ, вор-медвежатник и законник ну и еще профессор микробиологии и генной инженерии до кучи. В общем это был первый такой звоночек и первое проявление моей внутренней сути. Крепенький пацан лет тринадцати бросил лопату и угрожающе сквозь зубы прорычал.
— Иди сюда карась(караси это младшаки).
Ну фигли делать то. Я поплелся за положенной мне порцией лечебных звиздюлей. Ну и понятно дело законючил.
— Грек. Ну ты че. Она же сама перевернулась, ты ее просто поставил криво.
Понятно дело что такое мое заявление Грека взбесило еще больше. Ну реально же это его косяк, но тут же дело случая и нарисовался крайний, которого можно виноватым сделать.
— Ты че крась!!! Вообще краев не видишь!! Да ты у меня сейчас эту пыль жрать будешь!
А вот это уже серьезно. Это уже переводило меня на самый низ. Унижение в виде пожирания земли. В общем я бы потом год или два доказывал бы всем что я нормальный пацан а не лох какой то. В общем Грек попытался меня схватить за шею и нагнуть к куче пыли и мусора которая высыпалась из тачки. И тут сработали навыки человека которого восемьдесят лет назад жестоко тренировали на базе НКГБ. Пальцы Грека были растопырены и я резко схватил за одну из фаланг и вывернул. Грек провернулся и немного присел, ну и тут я весом всего своего маленького тельца нанес удар ребром ноги с задней стороны колена, нога разумеется была опорная. Грек рухнул на колени а я задрал свою руку вверх удерживая фалангу на излом. В общем Грека нагнуло мордой к самой земле и он завыл от боли.
Закончилось все закономерно. Резко подскочили старшаки и меня подняли за шиворот. Потом встряхнули и поставили.
— Так я не понял? Это чего такое было? Встали оба и быстро доложили.
Грек придерживая второй рукой вывернутый палец злобно зыркал в мою сторону как бы говоря. Ниче. Будет вечер, будет туалет и вот там поговорим с борзым карасем. Я же пока находился на той волне о которой до этого момента даже и не думал. Поэтому вполне спокойно и рассудительно быстренько все объяснил. Ну и закончил свой спич коротенькой фразой.
— Такие вот дела пацаны. Фофан то пофиг. Но он же паскуда хотел что бы я землю жрал. А за что? За его же и косяк.