Риоз покраснел, оставаясь спокойным.
— Я не могу рисковать ни жизнью своих людей, которых и так достаточно мало, ни, тем более, своими звездолетами, потеря которых будет невосполнима, если мы поспешим с прямым нападением. Когда же завершится окружение, в четыре раза повысятся шансы на победу. Избранную мной военную тактику я вам объяснил еще вчера.
— Ну что же, я не военный. В данном случае вы убедили меня: правильным не всегда является то, что просто и очевидно; тут мы не возражаем. Но ведь ваша осторожность излишняя. Во втором сообщении вы потребовали подкреплений. И против кого? Немногочисленного врага, варваров, с которыми в ту пору у вас еще не произошло никаких маломальских сражений. Требование подкреплений при таких обстоятельствах указывает на некомпетентность, с чем трудно согласиться, учитывая вашу смелость и блистательные заслуги в прошлом.
— Благодарю вас, — холодно ответил генерал. — Но позвольте вас уверить, что между смелостью и слепостью есть существенная разница. Можно рискнуть, зная своего врага и хотя бы приблизительно рассчитав степень риска, но начинать войну против неизвестного — безрассудная смелость. С таким же успехом можно удивляться, что человек прокладывает удачный курс в космос, а у себя дома спотыкается на каждом шагу.
Бродрих отмахнулся от слов генерала одним движением руки.
— Очень драматично, но неубедительно. Вы ведь посетили этот варварский мир и захватили в плен торговца, правда, который больше смахивает на шута. Не так уж и плохо вы осведомлены, если хотите знать.
— Да? Но я прошу вас не забывать, что планету, самостоятельную уже в течение 200 лет, нельзя рассматривать с точки зрения атаки за какой-то месяц. Я солдат, а не бесстрашный герой детектива. Что же касается торговца, то он, как представитель громадной экономической группировки, не имеет прямого отношения к Основанию и, естественно, не может рассказать мне об их тактике и стратегии.
— Его допрашивали?
— Да.
— И что же?
— Сведения полезные, но не более того. Его звездолет крохотных размеров и ничего особенного из себя не представляет. Сам он продает всякие игрушечные приборчики, очень любопытные, умно сконструированные, и я даже намереваюсь послать несколько в подарок императору как диковинки. Конечно, я не понимаю очень многого в звездолете и в работе его приборов, но я же не техник.
— А ведь в вашем окружении есть техники, — педантично напомнил Бродрих.
— Несомненно, — слегка ироническим тоном заметил Риоз. — Но им еще учиться и учиться, прежде чем они объяснят мне все подробности. Я уже отправил просьбу прислать мне людей, разбирающихся в атомной технике, и до сих пор не получил ответа.
— Такие люди слишком заняты, генерал. Но неужели во всей вашей огромной провинции не нашлось ни единого техника?
— Если бы он нашелся, я прежде всего заставил бы его починить энергостанции. Из-за недостатка энергии у меня простаивают две флотилии маленьких звездолетов и два больших. Считайте, что одна пятая моих сил должна оставаться на приколе только из-за Технических неисправностей.
Секретарь нетерпеливо щелкнул пальцами.
— Не один вы находитесь в таком положении, генерал. Император испытывает точно такие же трудности.
Генерал пожал плечами и закурил новую сигарету.
— Что же, в конце концов, отсутствие первоклассных техников не такая уж и первоочередная задача. Но я мог бы значительно больше узнать от пленников, будь мой детектор лжи в порядке.
Брови секретаря поднялись.
— У вас есть детектор?
— Старинный. Но он подвел меня как раз в самый нужный момент. Я включил его, когда пленный спал, и не получил никаких результатов. Вот вам и детектор. А на своих людях я испытывал его всегда с положительными результатами. Но, опять-таки, среди моих подчиненных нет техника, способного объяснить, почему прибор не действует на пленника. Дучем Бар, который все-таки ученый, говорит, что психическая структура пленника может не поддаваться детектору, потому что тот с детства воспитывался в чужеродной обстановке и испытывал иные внешние раздражители. Не знаю. Но торговец еще может быть мне полезен, поэтому я его не трогаю.
Бродрих оперся о посох.
— Я посмотрю, нет ли в столице лишнего специалиста. Кстати, что за человек этот сивеннец? По-моему, вы допускаете в свое окружение слишком много врагов.
— Он хорошо знает нашего противника. И сможет мне понадобиться в будущем.
— Но он сивеннец и сын известного мятежника?!