— Лучше, если вы будете действовать по своему усмотрению, доктор.
Бар заговорил спокойно и тихо:
— Я предупреждал вас, но в это трудно было поверить, пока вы не убедились во всем сами. Знаете, сколько людей хотят видеть императора ежедневно? Около одного миллиона. А сколько он принимает? Около десяти. Нам придется обратиться в гражданскую службу с просьбой об аудиенции, а это очень сложно, но мы не можем действовать через аристократию.
— У нас почти сто тысяч.
— Один-единственный пэр Империи обойдется нам во столько же, а чтобы попасть к императору, надо подкупить человек пять. Того же самого можно добиться и через пятьдесят комиссаров и старших супервизоров, и они, возможно, будут стоить не больше сотни каждый. Говорить буду я. Во-первых, они не поймут вашего акцента, а во-вторых, вы не знаете этикета имперского подкупа. Уверяю вас, это большое искусство! Ах!
На третьей стороне «Имперских новостей» он нашел то, что искал, и протянул газету Деверсу. Тот медленно прочитал. Слова казались ему странными, но он все понял. Взглянув на Бара потемневшими глазами, Деверс ударил по газете кулаком.
— Вы думаете, этому вообще можно верить?
— В определенных пределах, — спокойно ответил Бар. — Конечно, невероятно, чтобы весь космический флот Основания был уничтожен. Думаю, что подобное сообщение уже не раз печаталось в столичной газете, достаточно удаленной от фронта военных действий. Однако, думаю, Риоз выиграл еще одно сражение, чего и следовало ожидать. Тут еще сказано, что он захватил Лорис. Это столичная планета королевства Лорис?
— Да, — мрачно ответил Деверс, — вернее, было королевством Лорис. Это не далее чем в 20 парсеках от Основания. Нам нужно спешить.
Бар пожал плечами.
— Спешить на Транторе невозможно. Если вы попытаетесь, то очень быстро окажетесь под дулами бластеров.
— Сколько времени у нас все это займет?
— Если повезет — не более месяца. Это хорошо: один месяц и наши сто тысяч, если их, конечно, хватит. А вдруг императору взбредет в голову отправиться на другие планеты в свою летнюю резиденцию, где он вообще никого не принимает?
— Но Основание…
— Позаботится само о себе, как и раньше. Бросьте, и давайте лучше пообедаем, я голоден. А потом весь вечер принадлежит нам, и мы его можем использовать как угодно. Вряд ли когда-нибудь еще представится возможность увидеть Трантор или мир, подобный ему.
Представитель внутренних провинций на Транторе беспомощно развел руками и уставился на просителей, словно близорукая сова.
— Но император нездоров, господа. И передавать ваше дело моему начальнику просто бесполезно. Его императорское величество уже неделю никого не принимает.
— Нас он примет, — ответил Бар голосом, в котором прозвучала твердая уверенность.
— Невероятно, — выразительно ответил представитель. — Одна такая попытка будет стоить мне работы. Хотя если бы вы объяснили мне суть вашего дела… Поймите, я хочу знать немного, чтобы представить причину моему начальнику в более выгодном свете и продвинуть ваше дело дальше.
— Если бы существо моего дела было таково, что я мог бы ознакомить с ним только вашего начальника, то я не просил бы аудиенции у его величества. Я хочу предложить рискнуть. А если его величество найдет дело важным, а мы гарантируем, что оно таковым и будет, то вы получите возможные за это почести и награды.
— Да, но… — представитель пожал плечами и замолчал.
— Это риск, — согласился Бар. — И, естественно, каждый риск требует компенсации. Мы, конечно, просим у вас огромного одолжения и искренне признательны вам за вашу доброту, за то, что вы согласились выслушать нас. И, если только разрешите выразить вам нашу признательность, вот…
Деверс взвыл в душе. Он слышал такую речь уже раз двадцать на протяжении всего месяца. Кончалась она, как обычно, хрустом денежных знаков. Но сейчас почему-то происходило не так. Обычно деньги исчезали мгновенно, теперь эти деньги оставались лежать на столе, и представитель тщательно пересчитывал вертя и осматривая каждую бумажку.
В его голосе появилась новая, очень странная интонация.
— Обеспечены личным секретарем. Хорошие деньги!
— Давайте вернемся к нашему делу, — поторопил Бар.
— Нет-нет, подождите, — прервал его представитель, — давайте по порядку. Я, действительно, хочу знать, в чем заключается ваше дело. Эти деньги новые и свежие. И у вас, действительно, важное дело. Но мне теперь кажется, что до меня вы уже виделись с другими служащими. Ну, я вас слушаю, говорите.