— Основание, теперь Убежище, — прошептала Бейта. — Кажется, что несчастье следует за нами по пятам и никак не может настигнуть. Мы всегда успеваем ускользнуть, когда стоим на волосок от гибели. Неужели так будет продолжаться вечно?
Эблинг Мис не слушал ее, про себя он обдумывал одну мысль.
— Но существует и вторая проблема. Бейта, вы помните выступление в новостях о том, что шут Мула не был обнаружен на Основании и предполагают, что он скрылся на Убежище? Или был взят туда теми, кто похитил его в самом начале. Этому клоуну, Бейта, придают какое-то большое значение, и мы еще не в состоянии установить какое. Магнифико должен знать что-то такое, что окажется роковым для Мула. Я в этом уверен.
Магнифико, бледный и заикающийся, запротестовал:
— Сир… благородный лорд… клянусь… что не могу понять, чем угодить желаньям вашим. Сказал я все, что знал, а вашей пробой вы взяли еще и то, что я знал не зная.
— Да… да… Видимо, это настолько незначительно, что ни ты, ни я не придаем этому значения. И все же я должен понять, в чем тут дело, потому что Мнемон и Исс долго не продержатся, а когда они падут, мы будем последними каплями, оставшимися от старого Основания.
К центру Галактики звездные скопления стали гуще. Гравитационные поля теперь уже нельзя было не учитывать при межзвездных прыжках. Торан особенно хорошо понял это, когда после очередного прыжка корабль оказался в угрожающей близости к красному гиганту, гравитационное поле которого удалось пробить только после 24 часов напряженной работы. При отсутствии многих звездных карт, не имея достаточного опыта ни как пилота, ни как математика, Торан целыми днями торчал в рубке, пытаясь планировать каждый межзвездный прыжок как можно аккуратнее. Они действовали сообща. Эблинг Мис проверял математические выкладки, а Бейта рассчитывала маршруты различными общими выкладками в поисках единственного возможного решения. Даже Магнифико пристроили работать на счетную машину, производившую простые вычисления. Когда ему все объяснили, он сразу заинтересовался и заработал с необыкновенной находчивостью и удовольствием. И примерно в конце месяца или несколько раньше Бейте удалось проложить красную линию в трехмерной модели Галактики к самому ее центру. Иронически посмотрев на нее, Бейта сказала:
— Знаете, на что это похоже? На огромного красного червяка, который страдает от несварения желудка. Кончится тем, Тори, что ты высадишь нас обратно на Убежище.
— Так оно и будет, — проворчал усталый и расстроенный. Торан, шурша звездной картой, — если ты не замолчишь.
— И наверняка, — продолжала Бейта, — есть другой маршрут, который привел бы нас к цели в тысячу раз скорее.
— Да? Может быть, тысячи звездолетов и разработали бы этот маршрут за пятьсот лет путем быстрых проб и ошибок, но в моих проклятых картах он не указан. Кроме того, может быть, нам как раз и следует избегать прямых маршрутов. Они могут кишеть вражескими звездолетами. И еще…
— Ох, ради всей Галактики, хватит разговоров на эту тему. — Она подняла руку, чтобы погладить Торана по голове.
— Пусти, — закричал он, схватил ее за руки, дернул, и они оба вместе со стулом очутились на полу. Дело кончилось шутливой дракой и смехом.
Торан отпустил Бейту, когда в каюту вбежал запыхавшийся Магнифико.
— В чем дело?
Клоун казался очень бледным и взволнованным.
— Приборы ведут себя как-то странно, сэр. Я со всей осторожностью, я ничего не трогал, но…
Мгновенно Торан очутился в рубке и обратился к Магнифико:
— Разбуди Эблинга Миса. Пусть немедленно идет сюда.
Затем посмотрел на Бейту, которая пыталась привести в порядок свою прическу, и сказал ей:
— Мы обнаружены, Бей.
— Обнаружены? — руки у Бейты опустились. — Кем?
— Одна Шаровая Галактика знает, — прошептал Торан, — но я думаю, теми, чьи бластеры давно готовы и поджидают нас.
Он сел в кресло, а в приемнике уже слышался низкий голос, требовавший регистрационный код звездолета.
И когда вошел Эблинг Мис в халате и с заспанным лицом, Торан относительно спокойным голосом, пытаясь не обнаруживать своего отчаяния, проговорил:
— Оказывается, мы пересекли границу местного королевства, которое называется Автократия Филии.
— Никогда о таком не слышал, — резко отозвался Эблинг Мис.
— Я тоже, — ответил Торан, — но тем не менее нас остановил филийский звездолет, и понятия не имею, чем все это кончится.
Капитан-инспектор филийского звездолета вошел на борт их корабля с шестью вооруженными охранниками. Он был небольшого роста, почти лысый, с тонкими губами и сухой кожей. Резко откашлявшись, он уселся по-хозяйски и открыл толстенный том на чистой странице.