– И они взяли ее для… для этого? Они должны быть с Терминуса.
– Верно.
– Их не заботит, что они делают у себя на Терминусе.
– И это тоже верно.
– Отвратительно!
– Один из них был женат и не хотел, чтобы его жена знала. Если бы я сообщил о женщине, это дошло бы и до его жены.
– Она не может вернуться на Терминус?
– Конечно, но так или иначе ее все равно обнаружат.
– Поделом этому типу, если его жена все узнает!
– Согласен, но… я не хочу, чтобы ответственность за это лежала на мне.
– Они разнесут вас за то, что вы не доложили. Нежелание причинять кому-то неприятности – это не оправдание.
– Вы хотите сообщить им?
– Полагаю, что должен это сделать.
– Не надо. Правительству нужен этот корабль. Если бы я настоял на включении в сообщение женщины, мужчины с корабля могли бы раздумать садиться и отправились бы на какую-нибудь другую планету. Правительство это не устроило бы.
– Но они поверили вам?
– Думаю, да… И эта милая женщина тоже. Представьте себе женщину, подобную этой, решающую отправиться с двумя мужчинами, и женатого мужчину, который хочет извлечь из этого выгоду… Знаете, это очень соблазнительно.
– Вряд ли вы захотите, чтобы ваша жена узнала, что вы говорите так… или хотя бы думаете об этом.
– А кто может рассказать ей? – вызывающе спросил Кендри. – Вы?
– Вам лучше знать… – Негодование во взгляде Гэтиса быстро увяло, и он сказал: – Вы же знаете, что позволив этим людям пройти, не сделали для них ничего хорошего.
– Знаю.
– Внизу их найдут достаточно быстро и даже если вы отступитесь, то люди на поверхности – нет.
– Знаю, – повторил Кендри, – но мне жаль их. Все неприятности, которые может причинить им женщина, ничего в сравнении с неприятностями, которые может причинить корабль. Капитан сделал несколько замечаний…
Кендри сделал паузу, и Гэтис с нетерпением спросил:
– Каких?
– А, ерунда, – сказал Кендри. – Если это выплывет, мне несдобровать.
– Я не собираюсь повторять этого.
– Я тоже. Но мне жаль этих двух мужчин с Терминуса.
Тому, кто был в космосе и видел его неизменность, настоящее удовольствие космический полет доставляет, когда подходит время посадки на новую планету. Земля уносится под вами назад, вы мельком замечаете воду и сушу, геометрические фигуры и линии, которые могут быть полями и дорогами. Вы видите зелень растительности, серость бетона, коричневый цвет голой земли и белизну снега. Но более всего волнуют населенные пункты: города, которые в каждом мире имеют собственную характерную геометрию и архитектурный стиль.
На обычном корабле волнует собственно момент соприкосновения с землей и скольжение по взлетно-посадочной полосе. Для «Далекой Звезды» все было иначе. Ее полет затруднялся искусным уравновешением сопротивления воздуха и гравитации, и в конце концов корабль завис над космопортом.
Дул порывистый ветер, и это доставляло дополнительные осложнения. «Далекая Звезда», почти полностью уравновесив силу притяжения, имела не только очень малый вес, но и малую массу. Эта масса была настолько близка к нулю, что порыв ветра мог отшвырнуть корабль в сторону. Следовательно, гравитационный момент следовало увеличить и сделать это осторожно, используя не только притяжение планеты, но и нажим ветра, учитывая при этом все его изменения. Сделать это без компьютера было бы невозможно.
Корабль двигался вниз и вниз с небольшим неизбежным сносом, пока наконец не замер внутри контура, означавшего отведенное ему место в этом порту.
Когда «Далекая Звезда» села, небо было бледно-голубым с примесью белого. Даже на уровне земли ветер оставался порывистым и хотя теперь не представлял опасности для навигации, был настолько холодным, что Тревиз содрогнулся. Он сразу понял, что их гардероб явно не годился для погоды Компореллона.
Пилорат не со вкусом вдохнул воздух через нос, чтобы хоть на мгновение ощутить укус холода. Он даже сознательно распахнул свое пальто, чтобы грудью почувствовать ветер. Он знал, что через мгновение ему придется застегнуться и поправить шарф, но сейчас ему хотелось ОЩУТИТЬ существование атмосферы.
Блисс плотнее запахнулась в свое пальто, а затем надвинула шапку пониже, чтобы закрыть уши. Лицо ее исказилось от страданий и казалось, что она сейчас заплачет.
– Это плохой мир, – пробормотала она. – Он ненавидит нас и угрожает нам.
– Вовсе нет, Блисс, дорогая, – сказал Пилорат. – Я уверен, что жители любят этот мир, а он… э… любит их, если так можно выразиться. Скоро мы окажемся внутри, и там будет тепло.
Он откинул полу пальто и привлек женщину к себе, а она прильнула к его груди.
Тревиз делал все возможное, чтобы не обращать внимания на температуру. Для портовых властей он изготовил магнитную карту и проверял ее на своем карманном компьютере, чтобы убедиться, что она содержит все необходимые сведения. Потом он убедился, что корабль надежно защищен, а это требовало максимальной страховки против несчастных случаев (бесполезной, если «Далекая Звезда» была неуязвима при уровне развития компореллонской технологии, и совершенно незаменимой, если это было не так).
Стоянку такси Тревиз нашел там, где она и должна была находиться. (Одним из удобств космопортов была стандартизация размещения служб, внешнего вида и способа использования. Это делалось с учетом прибытия клиентуры со многих различных миров).
Он вызвал такси, определив пункт назначения, как просто «Город».
Такси скользнуло к ним на диамагнитных лыжах, слегка раскачиваясь от порывов ветра и дрожа от вибрации двигателя. Оно было темно-серого цвета с белыми знаками на задних дверцах. Водитель машины носил темное пальто и белую меховую шапку.
Пилорат негромко сказал:
– Цвета планеты, кажется, черный и белый.
– Это может быть более заметно в самом городе.
– Направляетесь в город? – спросил водитель через маленький микрофон, видимо, чтобы не открывать окон.
Его Галактический звучал с легким акцентом, который был, пожалуй, даже приятным и не затруднял понимания, – всегда облегчение в новом мире.
– Точно, – сказал Тревиз, и задняя дверца открылась.
Блисс залезла вовнутрь, за ней Пилорат и Тревиз. Дверь закрылась и вовнутрь хлынул теплый воздух. Блисс потерла руки и облегченно вздохнула.
Такси медленно двинулось, а водитель спросил:
– Корабль, на котором вы прибыли, гравитационный, не так ли?
– Какие могут быть сомнения, учитывая способ его посадки? – сухо сказал Тревиз.
– Значит, он с Терминуса? – продолжал спрашивать водитель.
– А вам известен другой мир, где строят такие? – спросил Тревиз.
Водитель, похоже, понял это, потому что такси увеличило скорость. Затем он спросил:
– Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
Тревиз не собирался сдаваться.
– А почему бы и нет?
– В таком случае, что вы ответите, если я спрошу, зовут ли вас Голан Тревиз?
– Я могу спросить: что заставляет вас спрашивать?
Такси остановилось на окраине космопорта, и водитель сказал:
– Любопытно! Я спрашиваю: вы Голан Тревиз?
Голос Тревиза стал жестче и враждебнее:
– А какое вам до этого дело?
– Мой друг, – сказал водитель, – мы не двинемся, пока вы не ответите на вопрос. А если вы не ответите через две секунды, я выключу обогрев пассажирской кабины. Итак, вы – Голан Тревиз, Советник Основания с Терминуса? Если ваш ответ отрицательный, вам придется показать мне вашу идентификационную карточку.
– Да, я Голан Тревиз и, как Советник Основания, надеюсь, что со мной будут обращаться как подобает моему званию. Поступив иначе, вы рискуете пережить головомойку. Итак?
– Теперь мы можем продолжить несколько сердечнее. – Такси вновь двинулось. – Я выбираю своих пассажиров очень внимательно и ожидал встретить только двух мужчин. Женщина была для меня неожиданностью, и я мог ошибиться. Если этого не произошло, и вы – это вы, я предоставлю вам возможность объяснить присутствие женщины, когда мы доберемся до места назначения.