Итак, распутывая рассказ Плутарха, получаем следующую картину.
Клодий = Иоанн Предтеча крестит народ. Люди раздеваются, заходят в воду, рис. 1.84, рис. 1.85. Вполне возможно, что мужчин крестили отдельно от женщин. По понятным причинам. Поэтому в каких-то случаях Иоанн Креститель = Клодий мог крестить одних лишь женщин. Которые при этом раздевались. Таким образом, происходило священнодействие с участием раздевающихся женщин. Вероятно, Иоанн крестил не только бедных, но и богатых, знатных женщин, которые не могли раздеваться на людях. Такие крестины должны были происходить где-то в закрытом месте, например, в богатом доме. При этом, скорее всего, присутствовал лишь один мужчина — Иоанн, который крестил. Что, собственно говоря, и описано у Плутарха. Уже не понимая сути дела, поздний редактор объясняет присутствие Клодия на «женском священнодействии» (где, дескать, не должно быть мужчин) тем, что тот якобы хитростью и тайком пробрался в дом, переодевшись женщиной.
Рис. 1.84. «Явление Христа народу». А.А. Иванов (1806–1858). Крещение народа Иоанном Крестителем. Хотя картина поздняя, но соответствует традиции. При крещении люди раздеваются и входят в воду
Рис. 1.85. «Иоанн Креститель». Рафаэль. Якобы около 1517 года. Иоанн изображен в непривычном виде. Он практически обнажен, тело лишь слегка прикрыто звериной шкурой. Правая рука указывает на светящийся крест. Очень похоже Иоанн Креститель представлен и на картине Андреа дель Сарто якобы 1523 года [194], с. 193, илл. 241. Возможно, это — некая забытая традиция изображения Предтечи. Взято из [194], с. 174, илл. 217
Крещение, как оно описано в Евангелиях, было многолюдным обрядом. Одновременно крестилось много народа. У Плутарха тоже сказано, что женщин на священнодействии было много.
Подведем черту. Рассказ Плутарха неплохо соответствует евангельскому крещению. Заодно мы узнаём интересную и вполне естественную подробность, опущенную в Евангелиях. А именно, — что противники крещения, введенного Иоанном, возмущались тем, что женщины должны раздеваться вблизи мужчины-священника. И воспринимали это как оскорбление. По-видимому, вокруг нового обряда подняли немалый шум.
Как мы уже сказали, в евангельской истории гибели Иоанна Крестителя важное значение имел развод в царской семье. А именно, развод Филиппа с Иродиадой. У Плутарха в связи с Клодием тоже много говорится о разводе. Причем видно, что Плутарх уже не понимает, при чем тут развод. И пытается дать какие-то объяснения. Они следующие. Дескать, Клодий «был влюблен в Помпею, жену Цезаря, и пользовался взаимностью» [660], т. 2, с. 455. Именно поэтому Клодий, по словам Плутарха, и пробрался в дом, где священнодействовали женщины. Там он якобы надеялся встретиться с Помпеей. Однако у него ничего не вышло. Его намерения были раскрыты. В итоге Цезарь (Царь) РАЗВЕЛСЯ С ЖЕНОЙ. Итак, действительно, у Плутарха в явном виде звучит связь между Клодием и разводом в царской семье. Путаные объяснения Плутарха по сему поводу, скорее всего, следует отнести на счет позднего редактора.
Согласно Евангелиям, Иоанна Крестителя схватили и заключили в темницу из-за Иродиады, которая его ненавидела и старалась погубить, всячески воздействуя на своего мужа Ирода. Тот сопротивлялся, но потом уступил. В истории с Клодием у Плутарха звучит та же тема. Когда Клодия обвинили в кощунстве, против него выступил его бывший друг Цицерон. Причина в том, что жена Цицерона — Теренция — ненавидела Клодия. Причем, из-за того, что кто-то за кого-то хотел «неправильно выйти» замуж [660], т. 3, с. 176. По Плутарху, Теренция была «очень нехорошая» и плохо влияла на своего мужа: «ТАК КАК ДОБРОТОЮ И КРОТОСТЬЮ ЭТА ЖЕНЩИНА НЕ ОТЛИЧАЛАСЬ И, ВДОБАВОК, КРЕПКО ДЕРЖАЛА МУЖА В РУКАХ, ОНА И ЗАСТАВИЛА ЕГО ВЫСТУПИТЬ СВИДЕТЕЛЕМ ПРОТИВ КЛОДИЯ» [660], т. 3, с. 176.
Здесь под именем «Цицерон» Плутарх описывает, скорее всего, евангельского Ирода. Что, впрочем, не мешает ему в большинстве других мест под тем же именем описывать Иоанна Крестителя. То есть — того же Клодия. Повторим, что текст Плутарха исключительно запутан и представляет из себя достаточно сложную смесь осколков истинных событий, разбавленных домыслами поздних редакторов.