И не будем забывать, что душа, связанная оковами бренного тела, томится в нем, как в темнице, и причастная неистовству страстей и похотей телесных болеет, и не находит для себя удовлетворения и отрады от постоянного и упорного преследования ее низменными, своекорыстными мирскими целями и выгодами.
Краеугольный камень жизни — Бог. Убери Его из фундамента, и рухнет всё здание жизни. Это — от Господа. Это — закон жизни. И история народов ветхозаветных, и история народов нового времени, и история нашей Родины свидетельствуют об этом.
<…>
Дорогие мои, оглянемся же и на себя. Заглянем в виноградник своей души, ведь каждому из нас вручен Господом свой сад, свой виноградник, плоды которого получают тоже должное воздаяние. Есть ли в нашем винограднике Бог, есть ли в нем делание по Богу? Будет ли нам что принести Господу, сказав Ему: «Вот Твоя от Твоих, Господи!» Не трудится ли и наша душа уже в одной упряжке со злыми делателями? А вдруг ничего Божьего не найдется в нас? Вдруг окажется, что при внешнем подобии православной жизни внутреннее в нас в лучшем случае — наша самость, а то и просто откровенно вражье. И, дорогие мои, со всей ответственностью священника я говорю вам — именно об этом свидетельствуют сейчас бедствия жизни нашей.
Даже большинство тех, кто находится в ограде Церкви, холодным расчетливым умом исповедуя Бога, не приникли к Нему любовью сердца своего, оставляя сердце в плену страстей и прихотей своих, отдавая его не небу, но земле всецело. Оставаясь внешне верующими, мы жизнью своей подобимся повапленным гробам, которые рассыпаются в прах при малейшем касании искушения и испытания.
<…>
Так не забудем, дорогие мои, что краеугольный камень жизни — Бог. Поспешим же делать дела Божии, пока есть еще время, пока еще время собирания плодов. Отдадим Богу спелые плоды добрых дел наших для Бога, ради Бога и во славу Божию творимых. Будем жить в Боге и с Богом, связывая на каждый час своеволие и самость, страшась участи отвергнутых Богом, да не отымется от нас Царствие Божие.
Да не окажемся в свое время безответными пред Богом, забыв обеты, данные при крещении и взятые сообразно своему земному поприщу и призванию. Одни на всю жизнь обложили себя только обетами крещенскими; другие прибавили к ним обеты супружеские; насельники монастырей, обещавшие работать Богу, взяли еще и монашеские обеты. А те, кого Бог удостаивает священного сана, принимают обеты кто священнические, а кто диаконские. Надо постоянно проверять — те ли мы, кем быть должны, те ли мы, кем Богу обещали быть. И нельзя забывать об этом, чтобы не услышать грозное и бедственное: возьмите его и ввергните во тьму кромешную (см. Мф. 22, 13).
<…>
А кто мы? Каждый сам должен ответить себе на этот вопрос. Что мы — званные это очевидно, но вот верующие ли? Осмелимся ли, дерзнем ли отнести к себе апостольское слово: Ибо вы тверды в вере, это составляет нашу радость апостольскую, которая перекликается с радостью вашею (см. 2 Кор. 1, 24)? Дорогие наши, ведь можно числиться среди верующих, под общим их именем, но без веры. Можно ходить в церковь, но оставаться вне ее, и тогда двери Царства Небесного будут закрыты перед нами. Не вем вас (Мф. 25, 12), — скажет Господь.
Ведь если мы не думаем о вере, словно и нет ее, то мы в среде отказавшихся. Кое-что знаем о вере, но живем в безтолковом кружении, иногда вздыхая и ахая, но не хотим решительно вырваться из оков неправды; мы еще в одежде порока. А святитель Феофан Затворник говорит нам так: «Если ты веруешь, разбери, сообразны ли с верою чувства твои, дела твои, одеяние души — ради которых Бог видит тебя брачно или небрачно одетым. Можно знать веру хорошо и ревновать по ней — а в жизни работать страстям, одеваться в срамную одежду души грехолюбия… На языке: “Господи, Господи!” — а внутри: “Имей мя отреченна”».
Сам собою встает вопрос пред каждым из нас и перед всеми нами вместе: так кто же мы? Кто же мы?
Други наши! Будем возделывать души свои, будем почаще отвечать себе на вопросы: есть ли у нас живая вера во Христа? Творим ли мы дела для Бога, ради Бога и во славу Божию? Или работаем страстям и самости своей? Исправляем ли, очищаем ли жизнь свою сообразно заповедям Христовым? Есть ли в нас ревность и решимость быть со Христом вовеки?