День 20 ноября 1 года. Селение волгорцев
Несмотря на то, что из-за необходимости соблюдать тишину плыли мы медленно, селения волгорцев достигли ещё днём. Даже если бы мы помнили его расположение только примерно, отыскать лагерь не составило бы труда. У воды виднелась пристань достаточного размера, чтобы к ней могли причалить полдюжины небольших плотов, крайнее высокое и многометровое в обхвате растущее сбоку дерево сильно выделялось на фоне остальных укороченными ветвями, а чуть дальше в небо поднимался густой дым. Простой огонь не мог дать такого дыма, только пожар или специальный сигнальный костёр. А ещё вокруг стоял полузабытый, но от этого не более приятный, насыщенный запах тухлых кабачков, и неподалёку, из-за ближайших полузатопленных кустов, слышался знакомый плеск плюющегося дюжинонога. Мы переглянулись, и каждый взял по короткой щепке и камушку. Несмотря на то, что остальные посвящённые дали добро на разглашение тайны прусовского репеллента, окончательное решение остаётся за нами. Именно мы делаем вывод, есть ли необходимость рассказывать секрет племени, и в случае чего именно мы будем нести ответственность за принятое решение. А чтобы никто из нас не смог слабовольно поддержать других, избегая таким образом личной ответственности, сначала думаем и избавляемся либо от щепки, которая символизирует отказ делиться, либо от камня — согласия, оставляя только то, что посчитаем правильным. Но для того, чтобы решить, надо сначала посмотреть, как живут другие люди. Привязав плот к пристани, мы выбрались на берег и почти сразу же по моховой тропинке, резко выделяющейся на фоне сочной зелени, к нам навстречу вышел монстроподобный гуманоид, от которого несло кабачёчками с оттенком разлагающейся кожи. Нет, не монстр, человек, но как он выглядел! Полностью задрапированный в плетёное рубище, с какой-то сеткой, закрывающей лицо, длинными кожаными рукавицами, плюс к этому сверху вся одежда обмазана серо-фиолетовой склизкой массой давленных ягод, над которой вьётся целый рой насекомых. — Помощь, укрытие? — вместо приветствия спросил он. — Нужны? — не в силах оторвать глаз от неприглядной картины, удивился Илья. — Да, нужно ли укрытие или помощь? — лица за сеткой рассмотреть не удалось, но, судя по голосу, это один из волгорцев-мужчин. — А просто в гости нельзя? — всё больше недоумевая, поинтересовался химик. — В гости?.. — на мгновение волгорец задумался, а потом рассмеялся, дружески хлопнув Илью по плечу вонючей рукой. — Точно, вы же посвящённые! Просто у меня уже совсем глаз замылился, — пояснил он. — Идёмте, — приглашающе указал он вперёд по тропинке. — Значит, в гости, — негромко повторил мужчина себе под нос странным, не особенно радостным тоном и вдруг остановился. — Кстати, а как вы, собственно, доплыли? — голова волгорца развернулась в сторону кустов, за которыми скрывался моллюск. — Осторожно, — улыбнулась Юля. — Хотя и не без приключений. За холмом, среди деревьев, скрывалось два крупных и довольно высоких, похожих на амбары, строения, между которыми дымил сигнальный костёр. А вот людей, кроме нашего провожатого, не заметно, хотя голоса и доносятся. Подойдя ближе, я заметила, что оба дома стоят прямо на русле ручья, то есть он буквально протекает сквозь них. — В гости — сюда, — провожатый указал на амбар, располагающийся выше по течению ручья. — А что здесь? — не удержалась от вопроса астроном, кивнув на второе строение. — Укрытие. Если хотите, можете там отдохнуть, — последовал не слишком дружелюбный ответ. — Зачем ещё и кабачёчки поверх одежды? — не в тему влезла я. — Мошка. Мелкая, залезающая во все щели мошка. Ладно, дальше, думаю, сами найдёте, а мне пора, — с этими словами волгорец развернулся и удалился куда-то в сторону от строений. — Посмотрим? — поинтересовался химик, когда мужчина скрылся за кустами. В «укрытие» вёл дверной проём, во много слоёв занавешенный плетёными циновками. Внутри царила полутьма, почти в центре, рядом с ручьём, тлел небольшой костерок, а запах кабачёчков стал ещё сильнее. Но главное — в доме находились люди. Пятеро бредящих или лежащих в забытье, практически неузнаваемых из-за опухших, покрытых коростами и язвами тел смутно знакомых одиночных свободных. За лежачими ухаживала женщина, тоже не из племени, но выглядящая всё-таки получше, примерно на уровне Ильи. — Здравствуй, а вы ведь не волгорцы? — удивлённо констатировала я и сочувственно добавила: — Вы вместе жили? — Привет, — устало кивнула женщина. — Да, мы не волгорцы, но живём вместе только временно. Я сюда гораздо раньше попала и уже лучше себя чувствую. — Что случилось? — задала риторический вопрос астроном. — Насекомые заели, — подтвердила очевидную истину собеседница. — А вы тоже сюда? — она бросила понимающий взгляд на химика и чуть ли не суеверный на его гораздо менее покусанную жену. — К счастью — нет, — Илья постоял ещё с минуту, а потом направился к выходу, осторожно, стараясь не запустить самую большую опасность, пробираясь через многочисленные циновки. Теперь, после насыщенного запаха болезни, вонючий воздух снаружи показался мне свежим и чистым. Подойдя к сигнальному костру, я сделала вид, что смотрю по сторонам, а сама украдкой подбросила в него щепку. Как бы то ни было, я уже увидела достаточно, чтобы принять решение. А потом мы пошли туда, куда приглашали вначале. Второй амбар я осмотрела снаружи, с пониманием отметив, что не толстые в принципе стены из жердин густо переплетены лозой и травой так, чтобы практически не осталось щелей. Как выяснилось, во втором доме жили волгорцы, и внутри он достаточно сильно отличался от первого, хотя нас встретил такой же насыщенный аромат кабачёчков, а дверной проём занавешивался не меньшим количеством циновок. Внутри этого помещения оказалось чуть светлее из-за нескольких хороших лучин, горящих прямо над почти потухшим костром. Тут обитали не только люди: десятка два мелких, с воробья, ночных птиц безбоязненно налетели на нас, вылавливая случайно занесённых насекомых, а со стен мерцали глазами, заинтересованно следя за избежавшими птичьих клювов мухами, небольшие ящерицы и древесные лягушки. По сравнению со свободными, пользующимися убежищем, представители племени волгорцов выглядели гораздо лучше, лишь раза в два более покусанными, чем большинство посвящённых. — Как жизнь? — поинтересовались хозяева сразу после того, как мы обменялись приветствиями и получили приглашение присаживаться к столу и угощаться. — Насекомые не заели? — задавая этот вопрос, большинство смотрело не на поставившего мазохистский эксперимент химика, а на его жену. — Жизнь нормально. А гнус пока не пожрал, хотя пытается всё активнее, — обсосав позвонок копчёной змеи, ответил Илья. — Потихоньку приспосабливаемся, но природа часто преподносит сюрпризы. У нас на закате все постройки смыло, а на рассвете — все грядки, — волгорцы понимающе заулыбались. — Ещё на Росса тигр охотится. К счастью, пока не слишком успешно. Вот, вроде, и все новости. Пока химик говорил, я рассматривала хозяев. За те два с хвостиком месяца (чуть больше пяти с половиной Земных), что мы не виделись, начавший сходить в пещерах загар так и не вернулся, более того, создавалось полное впечатление, что люди стали ещё светлее, причём и в ночном диапазоне. Последнее, кстати, не удивительно: за это время посвящённые тоже стали светлее и ярче для этого типа зрения. — Ну что, мы, как можно заметить, тоже не вымираем, — в свою очередь поделилась одна из волгорок. — Строимся, пытаемся как-то защититься от местной природы. Ясон с Захаром основали новое племя — драконов, кроме них, в нём ещё три семьи, — я невольно усмехнулась — наверняка на таком названии настоял золотой мальчик. — Сатанисты приезжали, с ними всё в порядке, — странно, но в тоне женщины прозвучало недовольство — то ли тем, что приходится отрываться от дела, чтобы развлекать незваных гостей в нашем лице, то ли им чем-то насолили сатанисты. Но последовавший вопрос подтвердил, что причина плохого настроения именно мы. — Вы на какое время собираетесь у нас задержаться? — Минимум до завтра, — тон Ильи был твёрд и непреклонен. — Где можно переночевать? — В убежище, — уже почти не пытаясь казаться любезной, указала женщина. — Ну всё, идите отдыхайте, а у меня ещё много дел, — волгорка резко встала, всем видом давая понять, что разговор закончен и нам пора удалиться из их дома. Посовещавшись, мы решили заночевать не в помещении и даже не в селении, а сбоку от него, с подветренной стороны, чтобы не пришлось дышать кабачёчками, а пока воспользоваться свободным временем для осмотра деревни и окрестностей. Для того, чтобы успеть больше, мы разделились и разошлись в разные стороны. Вскоре я устроилась под кустом неподалёку от пристани. Желания проявлять хоть какую-то инициативу не возникало. Как всё-таки мало надо, чтобы пусть не друзья, но добрые знакомые превратились чуть ли не во врагов. Прошло совсем немного времени с тех пор, как мы расстались, но и этого хватило, чтобы отношение резко изменилось. Если так пойдёт дальше, то не избежать открытых конфликтов. А этого совсем не хочется. Отсюда закономерный вопрос: не поспешила ли я принять решение? Вроде бы волгорцы вовсе не вымирают, да и живут отнюдь не так плохо. Что же насчёт вони — то она с гарантией не позволит им подобраться к нам незамеченными. Я потрясла головой, отгоняя мстительные мысли, подсказанные обидой на явную недружелюбность. Разве можно осуждать людей за плохое настроение или неприветливую встречу? Это их территория, и естественно, что они опасаются раскрыть свои тайны. Насколько я сама была бы рада видеть в селении посвящённых кого-то чужого? Мягко говоря — не очень. К тому же, вряд ли причина только в сокрытии собственных тайн. Да, они смогли защититься от насекомых, но ходить в толстой многослойной одежде и рукавицах из плохо выделанной кожи, да ещё и смазанной сверху мятыми кабачёчками, при том, что снаружи очень тепло, а влажность под сто процентов... Естественно, что в таких условиях все части костюма быстро загнивают, а кожаные, кроме того, осклизняются. В результате приходится ходить в мокрой от неиспарившегося пота, вонючей, подгнившей одежде. А тут мы, голые и не воющие от атак кровососов, да ещё и в гости напрашиваемся. Не может ли это показаться изощрённым издевательством? — Ты определилась? — прервал размышления отыскавший меня химик. — Уже давно, — я без колебаний посмотрела ему в глаза. — Мы — тоже, — улыбнулась подошедшая Юля и вытянула вперёд сжатую в кулак руку. Мы с Ильёй последовали её примеру, почти одновременно повернули кисти ладонью вверх и разжали пальцы. Три камня — значит решение принято единогласно и в пользу волгорцев. Плохое настроение сразу отступило, позволив мне с уверенностью взглянуть в будущее. Что бы там ни случилось, и как бы не сложились межплеменные отношения, в этом не будет нашей вины. Даже потеря преимущества в лице тайны репеллента теперь не казалась минусом. Пусть так, зато нам нечего стыдиться. И мы, все втроём, снова направились в дом волгорцев. — Что-то ещё? — недовольно подняла от голову от плетения женщина. — Ужин будет позже, вас позовут. — Да, есть ещё кое-что. Но это касается не только нас. Если возможно, я бы попросил волгорцев и других людей, живущих или пребывающих на этой территории собраться вечером в убежище — мы принесли один из наших секретов. А именно — рецепт репеллента, которым мы хотели бы поделиться. Защита не абсолютная, но вполне на уровне, а способ приготовления несложен. Некоторое время волгорка молча вглядывалась в лицо химика, как будто пыталась найти на нём указание на то, что сказанное — злая шутка. — А как же тайна племени? — затянувшееся молчание прервалось неожиданно, и знакомый голос заставил вздрогнуть. Не потому, что в разговор вмешался новый человек, а из-за того, что это оказалась сатанистка. Что она-то здесь делает? — Разве сейчас время хранить тайну? — вопросом на вопрос ответила я. — Это решение принято единогласно всеми посвящёнными, — заметила Юля. Сатанистка с волгоркой переглянулись, потом одновременно кивнули своим мыслям. — За ужином соберутся все, кто есть в Волгограде. Устроит? — вот теперь в тоне женщины не звучало ни капли негатива. — Да, мы как раз успеем подготовиться, — кивнул химик. Потом мы повернулись и направились к выходу, собираясь за любимыми фруктами прусов, а после — за ними самими, чтобы если не воспользоваться их потом, то хотя бы показать животных другим людям. Уже на пороге услышали от волгорки благодарность, пожелание удачи и странный комментарий: — Думаю, все признают, что и вы достойны. Я остановилась и выжидательно обернулась, но женщина не стала расшифровывать собственные слова, вместо этого вернувшись к работе. Зато сатанистка сделала несколько шагов вперёд и оказавшись рядом со мной, произнесла: — Может и правда, между нашими видами не будет войны. По крайней мере — здесь, — её голос был таким тихим, что эту фразу услышала только я. Подняв голову, встретилась со взглядом женщины: спокойным и уверенным. — Я на это надеюсь, — так же тихо ответила я и поднырнула под тяжёлую занавесь.