30 – 31 октября 1 года. Селение посвящённых
Ближе к концу второго ужина Сева подбросил рыбий хребет чинно ожидающему своей доли молотоглаву, после чего решительно заявил: — Народ, нам надо серьёзно поговорить, — и, дождавшись, пока внимание переключится на него, продолжил. — Мы с вами сетуем, что керели не дали нам справочников и энциклопедий, даже Земных. Но ведь это не совсем так! Каждый из нас хранит в себе уникальные знания. — Всё помнить невозможно, — скептически возразил Илья. — Пусть не всё, но хоть что-то! — сказал, как отрезал, инженер. — А, учитывая, что каждый из нас был неплохим специалистом, в своей области он разбирается. Не преступление ли с нашей стороны лишать этих знаний потомков? — По-моему, им ещё рановато, — покачала головой Надя. — Сейчас — да! — Сева повысил голос, грозным взглядом оборвав намечающиеся возражения. — Однако к тому времени, как они подрастут, кого-то из нас может уже не быть в живых. А вместе с ним погибнут и уникальные знания! Мы, каждый из нас, обязаны перенести то, что помним, в письменную форму. Да, я не забыл, что бумаги у нас пока нет, но ведь остается электронный носитель. У нас два компьютера. Пантера могла бы записывать под диктовку, а на втором работали бы все по очереди. — Я возражаю! — агрессивно вскочила я. — Да, может, я и совершила ошибку, когда взяла технику, которая подчиняется только мне, но не собираюсь из-за этого бросать все свои дела и превращаться в секретаршу! — Пантера права, — поддержал меня Дет. — Это не выход. — Ладно, — на удивление легко отступил инженер. — Но всё равно, если каждый из нас будет работать хотя бы по часу, а лучше по два в сутки в этом направлении, мы существенно повысим шансы сохранить знания. И Игорю останется достаточно времени на «посидеть». Разгорелся жаркий спор, но, в конце концов, мы все признали правоту Севы. Действительно, нет гарантий, что кто-то из нас не погибнет и не унесет с собой свой опыт. — Значит, решено, — подытожил лидер. — Твёрдый график назначать не будем, но каждый постарается написать по учебнику. Лучше — не по одному. И ещё одна просьба, уже от меня. Давайте в первую очередь фиксировать наиболее специальные знания, а не, например, закон тяготения или таблицу умножения. — Ещё кое-что, — подняла указательный палец Юля. — На мой взгляд, следует больше внимания уделять теории. Детали могут отличаться, но общие законы остаются прежними. Некоторое время заняли споры о том, как разрешать ситуации, если в одно и то же время захотят писать сразу несколько человек. В результате мы утвердили график пользования компьютером, тоже необязательный, но определяющий приоритет в случае конфликта. — Всё на сегодня? — зевнув, спросил Дет. — Нет, не всё, — возразила я. — Раз уж начали, давайте подумаем и над ещё одним вопросом. Лидер согласно кивнул, и я приступила к изложению проблемы. Дело было в том, что использование в качестве репеллента моего пота сильно ограничило нашу свободу. Я не могу покинуть лагерь надолго из опасения оставить остальных без защиты, они же — из страха стать добычей насекомых. К хорошему быстро привыкаешь, и теперь никто из посвящённых не высказывает готовности даже временно вернуться к использованию кабачёчкового репеллента. А сейчас, когда первоначальное обустройство лагеря закончилось, отсутствие возможности сходить на разведку, даже просто отлучиться больше, чем на два-три часа, становится насущной проблемой. Так что необходимо искать другое решение или, хотя бы, способ сохранить свойства пота на большее время. — Больше всего меня раздражает то, что все переключились на что-то другое, — добавила я. — Если мы не будем искать решение, то неизвестно, сколько пройдет времени прежде, чем ситуация изменится. Может быть, кому-то это не так важно. Но не всем. У меня, между прочим, были большие планы по разведке местности, в том числе, не самой ближней. И почему-то думаю, что не только у меня. Странно, что вы все об этом молчите. Я оглядела народ и с удивлением констатировала, что они не удивлены моими словами. Выходит, все понимали, что такая ситуация не может продолжаться вечно? — Да, ты права, использование в качестве репеллента твоих выделений — полумера, — кивнул Илья. — Но пока альтернативой остаются только кабачёчки, адекватной замены нет. — Значит, надо искать эту альтернативу, — упрямо сказала я. — Я не к тому, чтобы все бросили свои дела и занялись поисками нового репеллента. Но и одна его искать не согласна. Поэтому... — Кстати, у меня есть идея, — радостно перебила меня Вероника. — А почему бы не приручить несколько более-менее безопасных животных, обладающих аналогичным репеллентом? — Или просто поймать и держать в клетках или загонах, — Росс сверкнул жёлтыми глазами. — Тогда можно будет, как минимум, разделяться на две группы. Одна с Пантерой, как более миролюбивым существом, которое не начнёт кусаться, а вторая — в селении и неподалёку. — Мне нравится эта идея, — поддержал инициативу Дет. Остальные тоже выразили своё согласие, да и я не возражала. Агроном показала самый простой выход из ситуации. На этом разговор закончился, и все разошлись по домам. Обычно, когда народ отправлялся на боковую, я заходила в хижину вместе с остальными, но ложилась не сразу, поскольку отдыха мне требовалось меньше, чем другим посвящённым. Вместо этого некоторое время занималась своими делами: читала форумы, строила планы исследований, заполняла дневник. Но сегодня решила сначала поваляться на сене, раздумывая, чем бы заняться, и радуясь удачному разрешению назревавшего конфликта. У головы сладко посапывала Рысь, остальные дети тоже задремали. — Лиль, а у тебя прыщ на заднице, — прервал мои размышления громкий шёпот зеленокожего. — Не нравится — не смотри, — сонно отмахнулась соседка по хижине. — Думаю, он у тебя оттого, что ты потолстела в последнее время, — ехидно продолжил Росс. Женщина сделала вид, что спит и не слышит очередные «комплименты» с его стороны. С тех пор, как мы переехали в новый дом, зеленокожий не оставил попыток привлечь к себе её и моё внимание, поэтому каждый вечер затевал подобные разговоры. Подозреваю, что если Росс не изменит способ ухаживания, то никогда никого себе не найдет. Единственная радость — мы знакомы уже слишком давно, чтобы серьёзно обижаться на его выпады. Но вот что-что, а внимание к себе зеленокожему удавалось привлекать просто мастерски. Другое дело, какое это было внимание. — У тебя в животе бурчит, — тем временем продолжал объект размышлений. — Ты, если газы пойдут, смотри, нам тут воздух не испорти. Чтобы не начать перепалку, я постаралась отвлечься и с интересом разглядывала тень, мечущуюся на стене в отсветах догорающего костра, гадая, что могло дать иллюзию чего-то длинного и извивающегося. — Мне тут идея пришла. Мы ведь теперь не люди, надо составлять новый атлас эротических зон и болевых точек. Лиля, ты ведь не против ради науки послужить подопытным кроликом? — не оставлял попыток зеленокожий. Женщина раздражённо приподнялась на локтях и повернулась в сторону неприятного кавалера. — Росс, как думаешь, что в сложившихся условиях может послужить стоимостным эквивалентом, имеющим реальную ценность, удобно соизмеримую с ценностью основных валовых продуктов? Зеленокожий на несколько секунд потерял дар речи, а потом резко перекатился на другой бок, спиной к Лиле. — Вот ведь! Я с ней, как человек с человеком, а она... Эх, — он разочарованно махнул рукой он. Женщина довольно усмехнулась и сладко зевнув, улеглась обратно на сено. — Интересно, что это за глиста? — всё ещё разглядывая тень, тихо прервала я затянувшееся, прерываемое лишь обиженным сопением Росса, молчание. — Где? — заинтересовался он. — Пантера, ну что тебе-то неймётся? — вздохнула Лиля. — Выбрось глисту и ложись спать. Я смутилась и замолчала. Но потом любопытство победило и заставило тихо выбраться наружу. К моему разочарованию, прародителем такой интересной игры света оказался колеблющийся под действием ветра небольшой сухой лист на выступающей ветке собранного сегодня топлива для костра. — Вот, глядя на Лилю, поверишь, что все женщины — стервы, как говорят махаоны, — Росс тоже вышел к костру. — Всё бы ей о мёртвом и о мёртвом говорить. Не то, что ты. — А глядя на тебя, поверишь амазонкам, — усмехнулась я. — Сдашь завтра анализы, ладно? Столько времени прошло, наверняка кишечная фауна размножилась и обогатилась, — похоже, настала моя очередь оказаться в центре внимания зеленокожего. — А сам? — Сам — тоже, — согласно кивнул Росс. — Кстати, от тебя воняет. Я ещё на плоту заметил, а сейчас, когда ты спишь рядом, это особенно чувствуется. Мыться не пробовала? — По десять раз на дню моюсь, — отмахнулась я, не показывая истинную реакцию на замечание зеленокожего. Как мазаться остатками моей помывки, так в первых рядах! А потом критикует. Ну, да, пахну не так, как они, но и не воняю! Сам-то тоже не розами ароматизирует. И, откровенно говоря, у мужчин и так тело пахнет резче, чем у женщин, а у Росса — в особенности. Вот уж кто выиграл бы соревнование на самого вонючего. Но никто его этим не попрекает. Нет, надо успокоиться. В отличие от Лили, я обычно пользовалась другим способом пресечь «комплименты». — Я хотела бы сходить к морю. Наверняка там очень интересная жизнь, на границе прилива, — поделилась своими планами с зеленокожим. — А ещё надо проверить, заразны ли твои глисты для остальных, — продолжил гнуть свою линию мужчина. — Росс, я поняла, о чём буду писать, — преувеличенно радостно перебила я зеленокожего. — Об этологии. И, параллельно, о популяционной экологии. — Что, прямо сейчас? — собеседник не смог скрыть своего разочарования. Я кивнула, снимая с шеи цепочку и включая кулон-компьютер. — Ну и ладно, тогда я вообще спать пошёл, — буркнул Росс и скрылся в хижине. Заведя директорию и рабочие файлы под будущие учебники, убедилась, что возвращаться зеленокожий не собирается, посмотрела на голографический экран... и, вместо того, чтобы заниматься учебником, открыла дневник. Достижения достижениями, но наша жизнь состоит не только из работы, а ещё и из разных мелочей, которые обычно считаешь недостойными внимания. А на следующее утро полукровки почти дословно скопировали наш ночной разговор. — Росс, если ты не угомонишься и не перестанешь подавать детям дурной пример, то будешь спать у костра, — пригрозила Лиля. К нашему удивлению, зеленокожий не стал возражать и даже немного сократил вечерний ритуал, хотя и не отказался от него полностью. Но осознают ли дети, что обёртка не всегда соответствует содержимому, или принимают все комментарии Росса за чистую монету? Остается надеяться, что первое. На всякий случай, мы с Лилей ввели за правило хотя бы раз в несколько дней рассказывать на ночь сказки о хорошем человеке с плохим характером и том, какие беды и трудности ему приходилось преодолевать из-за неприятных черт личности. В конце каждой из них герой исправлялся и мирился с прежними недругами. Не знаю, подействовали ли наши рассказы на детей, но Росса мы ими однозначно достали: у него каждый раз портилось настроение и вырывалось «не дождетесь» или что-то подобное по смыслу.