Однако Павел сам начал дело против себя, когда создал вокруг этого индоевропейского ядра совершенно иудейское здание, род решетки, через которую мог проникать родственный по духу взгляд, но которое стало для христианства периода становления посреди пагубного хаоса настолько главным делом, что большинство людей оставило ядро без внимания. Это внешнее дело не могло, конечно, обладать безупречной последовательностью чистой системы, такой как иудейская или индийская. Будучи сама по себе противоречием к внутренней творческой религиозной мысли, эта псевдоиудейская теологическая материя постепенно запутывалась в противоречиях, стремясь быть логически убедительной и единой. Мы видели, что апостол Павел стремился установить органическую связь между Ветхим Заветом и новым учением о Спасении. Особенно ярко это видно в наиболее иудейском из его писем, Послании к Римлянам. В отличие от других мест здесь (5, 12) о грехе говорится как об историческом событии, которое логически обусловливает второе историческое событие, — рождение второго Адама «из семени Давидова» (1, 3). Вся история мира протекает поэтому согласно очень понятному, так сказать «эмпирическому», божественному плану. Вместо узкого иудейского взгляда выступает универсальный план Спасения, но принцип тот же. Это представляемый по-человечески Иегова, который творит, повелевает, запрещает, гневается, наказывает, награждает. Израиль также избранный народ, «добрая маслина», к которой прививают отдельные ветви дикого дерева язычества (Послание к Римлянам 11, 17).
Это расширение иудейства апостол Павел объясняет толкованием мессианского учения, «каким оно было представлено в иудейской апокалиптике того времени».80 Теперь все логично и рационально: сотворение, случайное грехопадение, наказание, избрание особого священнического народа, из которого должен явиться Мессия, смерть Мессии как искупительная жертва (точно в древнеиудейском смысле), последний суд, который ведет книгу дел людей и по ней определяет награду и наказание. Невозможно быть более иудейским: произвольный закон определяет, что святость и что грех, нарушение закона наказывается, наказание можно искупить принесением жертвы. Здесь не идет речь о врожденной для каждого существа потребности к Спасению в индийском смысле, для Возрождения, о чем Христос так настойчиво учил своих учеников, нет места, понятие Благодати в такой системе не имеет никакого смысла, точно так же и вера (в понимании апостола).81