XXIII
Когда увидишь кого-нибудь в горьких слезах из-за отъезда его сына или потери состояния, — старайся не поддаваться охватившему тебя чувству, что он действительно несчастлив из-за неудачи в материальном отношении. Нет, ты немедленно скажи себе: "Не происшедший с ним случай причина его горя, — другие из-за этого не вешают головы, — но его мнение о нем". Однако тотчас обратись к нему со словом участия, даже, если можешь, заплачь с ним, но остерегайся заплакать в глубине сердца.
XXIV
Не забудь, ты — актер и играешь в пьесе роль, назначенную автором. Коротка пьеса — коротка и роль, длинна — длинна и она. Даст он тебе роль нищего, — старайся вернее создать его тип, как и тип калеки, высшего правительственного лица или частного человека. Безукоризненно исполнять свои роли — твоя обязанность, распределять их — другого.
XXV
Каркнет ворон не к добру, — не поддавайся первому впечатлению, но сейчас же хладнокровно обсуди дело и скажи: "Несчастье грозит не мне, но или моему телу, моему состоянию, моей репутации, детям или жене. Для меня, раз я захочу, все приметы будут счастливы. От меня зависит обратить любую из них в свою пользу".
XXVI
Непобедим останешься ты, если не вступишь в борьбу, где счастливый исход не в твоей власти.
Не завидуй необдуманно встретившемуся с тобой сановнику, лицу влиятельному, но пользующемуся уважением. Раз истинное счастье не в нашей воли, — ни зависть, ни ревность не найдут в нас места. Ты сам захочешь быть полководцем, а не сенатором, не консулом, но человеком свободным. Но к свободе один путь — презрение того, что не в нашей власти.
XXVII
Помни, оскорбляет не тот, кто бранит или бьет других, но мнение о нем, как об оскорбляющем. Следовательно, если кто рассердит тебя, будь уверен, тебя вывело из терпения твое мнение. Не поддавайся же, прежде всего, первому впечатлению. Раз ты сбережешь время, — ты на досуге легче привыкнешь владеть собой.
XXVIII
Жди ежедневно смерти, изгнания, всего "ужасного". В особенности смерти, и чисты будут твои мысли, и ничто слишком не привяжет тебя к себе.
XXIX
Думаешь ты посвятить себя изучению философии, — немедленно приготовься выслушать на свой счет тысячи насмешек и острот вроде: "К нам упал с неба философ!" или: "С чего это он насупил на нас свои брови?" Но ты не морщи лба, а с жаром отдайся изучению того, в чем видишь высшее благо, как будто сам Бог дал тебе это призвание. Не забудь, если ты не изменишь себе, — прежние насмешники станут после относиться к тебе с уважением, сробеешь пред ними — осмеют вдвойне.
XXX
Если ты, рано или поздно, займешься своей внешностью из желания понравиться другому, — знай, ты проиграл с духовной своей стороны. Довольствуйся одним — ты философ. Если же ты намерен слыть им у других, — признай им себя в своем мнении. Это ты можешь.
XXXI
Не унывай, если тебе придут в голову следующие мысли: "Я проживу жизнь без уважения, не известный никому". Если лишение уважения — зло, — другой не в состоянии ни сделать тебе зла, ни опозорить тебя. Или от тебя зависит достичь высших должностей или быть приглашенным к обеду? Нет. Где же здесь "лишение уважения"? И может ли не значить ничего человек, который в состоянии показать себя и снискать себе величайшее уважение своими суждениями в области тех лишь понятий, реализовать которые в его власти?
Но твои друзья останутся без помощи... Что понимаешь ты под словами "без помощи?" Ты не дашь им нескольких грошей, не выхлопочешь им звания римских граждан? Кто же сказал тебе, что все это в нашей воле, а не зависит от других? И притом, кто может дать, сам ничего не имея? Достань, говорят, и поделись с нами.
Если вы покажете способ нажить, сохранив стыд, честь и благородную гордость, — я составлю себе состояние. Но если вы хотите потери истинных, принадлежащих мне благ ценою приобретения вами призрачных, — подумайте, как вы несправедливы и глупы. Что дороже для вас — деньги или друг верный и скромный? Помогите же скорей мне сберечь мои блага и не заставляйте меня делать того, что влечет за собой их потерю.
Но, скажешь ты, я не принесу посильной пользы родине... Опять спрошу тебя: как понимать выражение "польза?" Ты не выстроишь ей портиков и бань? Что ж! Оружейный мастер не поставляет ей сапог, сапожник — орудия. Достаточно каждому исполнять свой долг. Но если ты воспитаешь чужого тебе человека честным и скромным гражданином, — принесешь ты пользу родине? Да. Значит, полезным можешь быть и ты.