— В конце я раскусил вас. Я хотел отключить систему, но вы дали мне нерабочую панель. Вы подозревали меня все время, — и заснул.
Взглянув на Дарелла с благоговением, Турбор спросил:
— Когда вы начали его подозревать?
— С самого начала, — был ответ. — Он сказал, что пришел от Кляйзе. Ах, я знал Кляйзе и помнил, как мы расстались. Он был фанатиком, а я отошел от него. Я считал, что безопаснее работать в одиночку. Сказать этого Кляйзе я не мог, да он и не стал бы слушать. Для него я был трус, предатель и, может быть, даже агент Второго Фонда. Кляйзе не умел прощать и почти до самой смерти не хотел со мной разговаривать. Вдруг он присылает мне письмо, в котором приглашает к сотрудничеству и возобновлению старой дружбы. Это было не в его характере. Кляйзе мог так поступить, лишь находясь под чьим-то влиянием. Я подумал, что таким образом ко мне в доверие хочет втереться настоящий агент Второго Фонда. Так и оказалось.
Дарелл вздохнул и прикрыл глаза.
— Что мы станем с ними делать, — спросил Семик, — с этими ребятами из Второго Фонда?
— Не знаю, — печально ответил Дарелл. — Их можно куда-нибудь сослать. Например, на Зоранель, и окружить статистическим полем. Можно разлучить или стерилизовать полы, и через пятьдесят лет от Второго Фонда ничего не останется. А может, гуманнее будет их убить.
— А нельзя ли, — предложил Турбор, — перенять их способность? Они ведь не рождаются с ней, как Мул?
— Наверное, нет. Энцефалограммы показывают, что в зачаточном виде такая способность существует у каждого человека. Психологи, очевидно, тренируют ее. Только зачем она нам? Даже им она не помогла.
Дарелл нахмурился и умолк.
Слишком легко все получилось. Невероятно легко пали эти колоссы, и это настораживало. Можно ли быть уверенным, что ты не марионетка в чьей-то руке?
Как в этом убедиться?
Скоро возвратится Аркадия. Доктор Дарелл даже думать не хотел о том, что будет, если…
Вот уже неделю Аркадия дома. Вот уже две. По какому-то волшебству она превратилась из ребенка в девушку и стала очень похожа на мать. Доктора Дарелла мучили мрачные мысли, но он боялся проверять свои опасения, боялся обнаружить, что его дочь, смысл его жизни, единственную память о молодости и любви, — подменили.
Однажды вечером он сказал как можно небрежнее:
— Аркадия, почему ты решила, что оба Фонда находятся на Термине?
Они сидели в театральной ложе, на Аркадии было новое нарядное платье.
Она посмотрела на отца и пожала плечами.
— Не знаю. Решила, и все.
Сердце доктора Дарелла сжалось.
— Подумай, — попросил он. — Хорошо подумай, это очень важно. Как ты догадалась, что оба Фонда находятся на Термине?
Аркадия наморщила лоб.
— Там была леди Каллиа. Я догадалась, что она из Второго Фонда. И Антор так сказал.
— С леди Каллией ты встретилась на Калгане. Почему же ты решила, что Второй Фонд на Термине?
Аркадия задумалась надолго. В самом деле, почему она так решила? Откуда к ней пришла эта мысль.
Что-то ускользало от ее сознания.
— Леди Каллиа все знала, значит, она получила информацию с Термина. Наверное, я незаметно для себя об этом подумала и решила, что Второй Фонд находится на Термине. Что-то не так, папа?
Доктор Дарелл молча качал головой.
— Папа! — крикнула Аркадия. — Я это знала! Чем больше я думала, тем более правдоподобным мне это казалось. Это же очевидно.
Отец посмотрел на нее растерянно.
— Если в деле замешан Второй Фонд, интуиция становится подозрительной. Возможно, ты догадалась сама, а возможно — под контролем.
— Под контролем? Ты думаешь, они изменили меня? Нет! — Аркадия отшатнулась от отца. — Этого не может быть! Антор подтвердил, что я была права, и он говорил правду, потому что ты потом обнаружил целую компанию Психологов. Ведь так?
— Все это так, Аркадия, и все же позволь мне сделать энцефалографический анализ твоего мозга.
Она отчаянно замотала головой.
— Нет, нет! Я боюсь!
— Меня боишься? Что ты, Аркадия! Мы просто узнаем правду, и все.
Уже сидя в кресле, Аркадия тронула отца за рукав и спросила:
— Папа, что будет, если меня на самом деле изменили? Что ты должен со мной сделать?
— Ничего. Если тебя изменили, мы уедем отсюда. Плюнем на всю Галактику и полетим на Трантор.
Никогда еще Дареллу не было так тяжело делать анализ. Никогда он не тратил на него столько времени. Самописцы остановились, Аркадия съежилась в кресле, не решаясь взглянуть на отца. Потом она услышала его смех, и поняла, что все в порядке. Аркадия выскочила из кресла и повисла у отца на шее.