* * *
Морозный ветер обжигал щеки, мелкие колючие снежинки секли лицо, но Аслан Идигов блаженно улыбался: после мрачного и затхлого подземелья его радовала любая погода. Свежий воздух, дневной свет, иногда проглядывающее сквозь низкую облачность солнце... Он никогда не обращал внимания на все это, разве что когда сидел в СИЗО и раз в день выводился на прогулку в маленький квадратный дворик с каменными, в бетонных набрызгах стенами, стянутыми поверху проволокой, образующей привычный решетчатый узор. В тюрьме тоже хватало всяких мерзостей, но по крайней мере там не водились огромные пауки, высасывающие человека словно обычную навозную муху! Бр-р-р! Волк не отличался впечатлительностью, но, вспомнив, что сталось с несчастным Клювом, передернулся от ужаса и отвращения. Эта тварь вполне могла высосать его самого, да, видно, Аллах сохранил. Или просто повезло. Волк был не слишком религиозен и предпочитал простые объяснения. В том, что он оказался на поверхности, ему тоже повезло - помогла дружба с Русланом Тепкоевым. Сам Магомет принял его, обласкал и распорядился устроить в Москве. Теперь он получил отдельный номер в "Останкине" и талон регистрации, защищающий при проверках паспортного режима. Магомет сказал, что все будет нормально. Будут и дела, будут и деньги, будет уважение земляков. А остальные "командированные" пока сидят под землей, но со дня на день их отправят на родину. А что там хорошего? Война - она и есть война... Одно дело, когда ты с друзьями остановил поезд, где нет ни одного вооруженного человека, и делаешь что тебе вздумается. И совсем другое - когда против тебя армия с пушками, танками, вертолетами... Правда, армия почему-то сделать ничего не может. Так считается: не может. А многие думают по-другому: может, но не хочет. Точнее, там наверху не хотят, потому и армию за узду держат. Скорей всего так и есть. Ведь даже в поезде, когда напоролись на этих двоих с пистолетами, что получилось? Они на месте убили Алаудина, Ибрагима и Алика. И Сулейману поездом отрезало ноги, он тоже умер. Восемь "волков ислама" во главе с Бадыром погнались за неверными. Вчера Аслан позвонил домой и узнал, что семеро убиты, а Бадыр повредился умом. Вот что получается, когда хотят. У киоска "Моссправки" очереди не оказалось. Волк извлек из внутреннего кармана измятый загранпаспорт, впился взглядом в фотографию. Красивая блондинка с голубыми глазами... Определить цвет на черно-белой фотографии было нельзя, но он хорошо помнил, что они голубые. И помнил колыхнувшийся в них страх, который так подстегивал и возбуждал его... - Пилотникова Наталья Сэргеевна, - сказал он, пригнувшись к низкому окошку, и тут же поправился: - Плотникова, шестьдесят четвертого года... Он старался, чтобы сквозь стекло была видна только широкая, больше похожая на оскал, улыбка. Потому что глаза могли выдать его намерения. Но полная женщина с унылым лицом безразлично заполнила бланк, приняла деньги и буркнула сквозь зубы: - Через час. Волк неприкаянно слонялся по улицам, съел булку с сосиской, политой сладкой горчицей, выпил несколько банок пива. Настроение понемногу портилось, хотелось дать кому-нибудь в морду, попинать ногами, ткнуть стволом в трясущийся живот. Он чувствовал себя в тонусе только тогда, когда оскорблял, унижал, избивал кого-то. Получив наконец бумажку с адресом. Волк повеселел. "Флотская, дом 12, квартира 27". Ну, теперь белокурая красотка никуда не денется! Случай помог ей ускользнуть в суровой чеченской степи, и уж конечно, глупая баба не ожидает, что он заявится к ней домой. Волк представил ужас на холеном надменном лице, и настроение стало улучшаться. Как правило, люди до последнего не подозревают об угрожающей им опасности. И Наталья Плотникова не составляла исключения. В то время, как Аслан Идигов, имени которого она не знала, но лицо часто видела в кошмарных снах, слонялся в нетерпении вокруг справочного киоска, Наташа принимала утренний душ. Упругие струйки теплой воды массировали длинную шею, ласково поглаживали покатые плечи, щекотали выбритые подмышки, бережно проходились по округлым, начинающим отвисать, но еще не потерявшим форму грудям, омывали ровную, с выраженной ложбинкой позвоночника спину и плоский живот, пробежались по длинным, с развитыми икрами ногам, сполоснули маленькие узкие ступни с плотно прижатыми пальчиками и на внутренним поверхностям бедер вернулись к главной части женского тела и здесь задержались, тщательно разглаживая многочисленные складочки кожи, морщинки розовой слизистой и раздражая сверхчувствительные нервные окончания. Ладонь с тонкими наманикюренными пальцами, привычно скользнув в промежность, пришла на помощь водяному пучку. Одну ногу Наташа поставила на край ванны, расширяя поле для активных действий, и принялась манипулировать тугой струей и средним пальцем правой руки, стараясь как можно тщательней промыть нежную плоть. Через некоторое время она чуть присела, заурчала, словно сытая кошка, а потом со стоном опустилась на дно ванны и обессиленно застыла. Она привыкла к мастурбации. Муж был старше на двадцать лет, к тому же и в молодые годы не мог похвастать потенцией, поэтому редкие супружеские коитусы не удовлетворяли ее физиологических потребностей. Большинство женщин легко находят выход из положения, заводя любовников, но Плотников работал торгпредом, а в тесном мирке загранучреждений каждое, даже мелкое прегрешение немедленно становится известным всему персоналу, не говоря уже о грехе адюльтера, который для всех разведок мира является прекрасным поводом для вербовочных подходов, а потому пристально отслеживается как контрразведкой страны пребывания, так и собственной службой внутренней безопасности. Возвращаясь в Москву, Наташа получала свободу маневра, но в силу природной брезгливости пользовалась ею достаточно осторожно, в основном с давними и проверенными партнерами. Однако от дурных привычек трудно отвыкнуть и тогда, когда породившие их факторы отпали. Придя в себя, Наташа взялась за лосьоны и кремы, потом сдернула с головы прозрачную шапочку и тщательно расчесала прямые, до плеч, платиновые волосы. Накинув халат на голое тело, она вышла из ванной и через просторный холл направилась в кухню, где автоматическая кофеварка уже изготовила порцию бодрящего напитка. В это время раздался переливчатый телефонный звонок. "Интересно, кто?" - подумала Наташа, направляясь к аппарату, но обостренная женская интуиция подсказывала, что именно этого звонка она ждала уже несколько недель. - Я слушаю, - нетерпеливо выдохнула она в трубку с теми интонациями, которые предназначались только близким друзьям. - Здравствуй. Я не знал, что ты вернулась. Просто позвонил наугад. Уверенный мужской голос заставил ее затрепетать. Виталий! - Здравствуй, милый! - Наташа не пыталась скрыть нахлынувшую радость. - Я уже давно в Москве и каждый день тебе звоню... - Меня не было дома. Постоянные разъезды. Очень много дел. Ты одна? Виталий говорил сдержанно, значит, рядом ктото есть. Впрочем, вокруг него всегда люди... - Да, он в командировке. Ты сейчас где? - В машине, на Вернадского. Освобожусь вечером, часам к семи. Какие у тебя планы? - Ты приедешь? Я буду дома. - Обязательно. Хотя он и маскировал содержание разговора, в стальном тембре проскользнули теплые нотки. - Ой, я тебе такое расскажу! Мы ехали тегеранским скорым, в Чечне поезд остановили бандиты, меня хотели утащить с собой! Хорошо, началась стрельба и они убежали. Представляешь? Виталий помолчал. - Когда это было? - Месяц или полтора... Они уже волокли меня по коридору! Представляешь, какой ужас? Виталий снова помолчал. - Представляю. Я ехал в том же поезде. - Да-а-а?! А как же... - Давай поговорим об этом вечером, - перебил он. - Сейчас я несколько занят. Хорошо? - Хорошо. До вечера. Я буду очень ждать. Наташа положила трубку. В черном бронированном "Мерседесе-600" отключил радиотелефон генерал-майор в отставке, бывший командир группы антитеррора "Альфа" Виталий Карпенко. Сейчас, в свои сорок шесть, он был пенсионером. Коротко стриженная круглая голова уверенно сидела на мощной шее, покато переходящей в могучие плечи. Крупное сильное тело могло принадлежать борцутяжеловесу, волевое лицо с перебитым носом и пересекающим левую бровь белым шрамом говорило о том, что он видал виды и попадал в серьезные переделки. Тяжелый властный взгляд выдавал многолетнюю привычку командовать другими людьми. - Что там про поезд, шеф? - вскинулся молодой человек в джинсах и кожаной, на меху, куртке. Нагловатая внешность и развязные манеры приблатненного парня надежно маскировали принадлежность капитана Королева к военной контрразведке. - То самое... Надо же, какое совпадение... Это про наш поезд. Оказывается, ты вовремя стал стрелять. И здорово помог одному человеку... Молодец! Я твой должник, Сашок... Капитан удивленно покосился на своего спутника: тот был крайне скуп на похвалы. Даже когда Королев за несколько секунд расстрелял троих чеченских бандитов, старший товарищ воспринял это как должное и никакой оценки не дал. - А я никогда не верил в случайности! - пробормотал генерал. "Мерседес" подкатил к железным воротам в высоком каменном заборе. Отсутствие вывески и КПП с вооруженным прапорщиком выдавали специальное предназначение объекта. Охрана знала машину Карпенко, и они беспрепятственно проехали на территорию к стоящему в глубине аккуратному двухэтажному зданию, возле которого были припаркованы несколько иномарок и две "Волги". Водитель остался в автомобиле, Королев сопроводил генерала до входа и присоединился к троице чем-то неуловимо похожих на него молодых людей, контролировавших дверь и подходы к зданию. Карпенко вошел внутрь. В просторной комнате с камином находились пять человек: трое в штатских костюмах, один в камуфляже без знаков различия и один в форме артиллерийского полковника. Все уже разменяли пятый десяток или были близки к этому рубежу и излучали не только властную уверенность привыкших командовать людей, но и чисто физическую мощь, достигаемую обычно многолетним накачиванием силы и неоднократным успешным ее применением. И лица собравшихся выражали жесткость характеров, решимость и умение идти напролом. Компания подобралась разношерстная, хотя и явно выраженной направленности: отставной генерал-лейтенант Черкасов - бывший начальник российской военной контрразведки, действующий генерал-майор Борисов - начальник антитеррористического управления "Т" Федеральной службы безопасности, полковник Рубин - командир бригады спецназа ГРУ, полковник Волин из ФАПСИ и подполковник милиции Аркадьев из Главка уголовного розыска МВД. Черкасов пытался разжечь камин, остальные сидели за длинным полированным столом - обязательным атрибутом любой комнаты для совещаний - и негромко переговаривались. Разговор шел на отвлеченные темы - обычный треп ни о чем для проведения времени. Так бывает, когда гости уже собрались, а гусь еще дожаривается и водка не полностью охладилась. Но сейчас выпивкой и закуской не пахло, только горелой бумагой и серьезными государственными делами. А может быть - государственным преступлением. Карпенко сбросил пальто, стремительно пересек комнату и, поздоровавшись с присутствующими, занял место во главе стола. - Все в сборе? Начнем! Деятельность нелегальной, тщательно законспирированной организации "Белый орел" по вполне понятным причинам не регламентировалась наставлениями и инструкциями, но заседания Координационного совета всегда проходили по определенному плану. И первым всегда стоял вопрос о собственной безопасности. - Коржов прислал Директору письмо, - начал Борисов. - Ничего конкретного: усилить выявление террористических и иных организаций, представляющих угрозу для руководства страны. Там, правда, есть настораживающая фраза: "Проработать вопрос об участии в их деятельности сотрудников ФСБ, МВД и других силовых структур". Но вряд ли за ней стоит определенная информация. Скорей обычная перестраховка. Намеченные по этому письму мероприятия не представляют для нас опасности. Карпенко кивнул. - Что еще? - У нас ничего, - пробасил Рубин. - И у нас, - сказал Волин. - А к нам пришла анонимка: "Запомните, менты, раз стали мочить наших без всякого закона, то и вам плохо придется". И список адресов сотрудников ГУУР. У них такая манера пугать, - Аркадьев скривился. - Это связано с ликвидацией Упыря? - поинтересовался Карпенко. - Может, Упыря, может, Гнилого... Но поскольку никаких фактов там нет, анонимку списали в архив. - Надо с ней поработать. Власть не должна допускать угроз со стороны криминального элемента. Установите автора, и примем меры. - Понял, - кивнул Аркадьев. - Но вряд ли удастся попасть в точку... Разве что определить группировку или район и навести там шороху... - Можно и так. Главное, чтобы они поняли: борзеть не надо! Это больно и опасно. - Карпенко разрубил крепкой ладонью воздух, как бы подводя итог по первому вопросу. - Что еще? Черкасов оторвался от своего занятия и потер выпачканные сажей ладони. - Атомную подлодку гонят из Североморска на отстойную базу в Приморье. А ей всего-то десять лет - половина ресурсного срока! И по всем показателям для списания не годится. Наш парнишка с борта передал в Особый отдел Северного флота свои соображения, те доложили по инстанции в Москву. Получают ответ: причина списания в усиленном коррозировании корпуса, материал снять с контроля. Ну, снять так снять. Только в штабе бригады про аварийное состояние лодки до последнего времени ничего не знали. И экипаж ничего не знал. Вдруг внеплановая техническая комиссия из Главкомата ВМФ походили, посмотрели и уехали восвояси. Теперь, оказывается, списание... Странная история, с душком! И душок этот из высшего эшелона министерства доносится... - Сейчас кругом воняет, - малодипломатично выразился Рубин и извлек из вшитых в штанину камуфляжного комбеза ножен большой, зловещего вида нож. На, наколи лучин, а то и здесь вонь развел без толку. Черкасов смотрел на Карпенко. Тот покачал головой. - У нас рук на все не хватит. Тем более сейчас... Надо бить в одну точку. Что там есть по Кавказу? Пожав плечами, Черкасов взял нож и снова повернулся к камину. Матовая сталь со звоном отколола от тугого полена одну тонкую пластину, другую, третью... - Я подготовил аналитическую справку по всем узловым моментам конфликта, Волин раскрыл стальную, обтянутую кожзаменителем папку. Все члены Координационного совета знали, что, несмотря на неказистый вид, специзделие представляет собой практически недоступный сейф с очень сложным замком и механизмом уничтожения документов. - Первый узел: внедрение Дударика в Чеченскую автономную республику для уничтожения на ее территории коммунистического режима, - Волин достал из переносного сейфа несколько схваченных красной скрепкой листков и, почти не заглядывая в текст, цитировал их содержание. - Исполнители: московская группа Шести, состоящая из наиболее доверенных лиц Президента. Задача была выполнена, и поставленная цель достигнута. Но Дударик не захотел быть марионеткой Москвы: ожидания соплеменников для него оказались более значимыми. К тому же нарушение стабильности в республике вызвало волну антироссийских выступлений, и удержаться он мог только на гребне, поддерживая курс на независимость и отделение... "Белый орел" являлся самой информированной структурой в России, превосходя по возможностям все специальные службы вместе взятые. Секрет этого положения прост: здесь отсутствовали собственные интересы и ведомственные барьеры, не существовало утайки информации, а аналитики не стремились никому угодить и не ставили задачей приукрашивание чьей-либо деятельности. - Второй узел характеризуется превращением автономной республики в криминально-анархистское образование, взявшее явный курс на отделение от России. Центр упустил момент силового пресечения подобного развития событий, проявил отсутствие политической воли и беспомощность, вывел со спорной территории войсковые части и соединения, отдав вооружение и технику новому режиму. Все это не мешало группе Шести поддерживать неофициальные контакты с Дудариком и заниматься совместным нелегальным бизнесом: транзитом неучтенной нефти, выделением гигантских сумм на подъем республики, а также способствовать контрабанде наркотиков и оружия. Неприкрытое небо над Чечней создало беспрецедентные возможности для ввоза и вывоза из республики чего угодно и в любых количествах. Отсюда гигантские доходы Дударика и его приближенных - речь идет о десятках миллиардов долларов... Внимательно слушали Волина только Аркадьев и Рубин, остальным содержание документа было хорошо известно, ибо именно они и собирали для него информацию. Черкасов наконец добился своей цели: весело загорелась гора щепок, от нее начали заниматься толстые поленья. Борисов показал отставному генерал-лейтенанту большой палец, признавая в нем способности печника. Тот удовлетворенно кивнул. - Послушайте, это важно! - сказал Карпенко, а Волин повторил последнюю фразу. - Раз или два в месяц связник Дударика привозил в Москву чемодан с несколькими сотнями, а иногда миллионами долларов. Здесь их принимал руководитель чеченской криминальной группировки Магомет Тепкоев по кличке Горец. Далее деньги передавались группе Шести, но кому именно неизвестно. Кроме того, специальные курьеры доставляли крупные суммы в Цюрих, где регулярно пополняли номерные счета, предположительно тоже принадлежащие московской группе. Однако в середине девяносто четвертого Дударик перестал делиться с Москвой и провозгласил полную самостоятельность республики с отделением от России. В то же время возникла необходимость реализации проекта "Черная река", предусматривающего прокладку магистрального трубопровода для перекачки каспийской нефти через Россию и сулящего колоссальные прибыли и немалые политические дивиденды. Трубопровод должен пройти через территорию Чечни. Значит, Чечня должна стать российской территорией, к тому же превратиться в зону мира, стабильности и правопорядка... - По мановению волшебной палочки! - Рубин усмехнулся. - А где ее взять? У нас есть только танковые бригады! - Третий узел развития событий связан с введением войск в Чечню для наведения конституционного порядка, - продолжал Волин. - Началась странная война: шаг вперед, два назад, моратории и перемирия накануне победы федеральных сил, сдерживание армии, впрочем, это всем хорошо известно. Но мало кто знает, что Дударик уже договорился с московской группой - теперь ее состав значительно изменился и обновился, - пообещал возобновить платежи и создать мирный коридор для трубопровода. Поэтому сейчас начинается четвертый узел. На днях в столицу доставят два миллиона долларов, и колесо закрутится в обратную сторону... Криминальный режим Дударика сохранится, несколько тысяч убитых солдат и офицеров спишут по графе "безвозвратные потери", российское руководство сделает вид, что плевок в лицо - обычнейшее дело, не стоит придавать этому большого значения... - Какие предложения имеются у нас? - поинтересовался Борисов. - Их два, - отозвался Карпенко и выставил растопыренные пальцы, чуть согнутые и напряженные, будто готовые ударить в глаза противнику. В комнате загустела напряженная тишина, только с треском горели дрова в камине. - Перехватить деньги - раз! - один палец согнулся. - И задействовать наконец план "Зеро" - два! Тишина стала совсем густой. План "Зеро" предполагал физическую ликвидацию главаря криминального режима Чечни. Он много раз обсуждался и в официальных органах, и в теневых структурах, но у первых не хватало политической воли для принятия "острого" решения, а у вторых находились причины откладывать то, что должно было сделать и не делало государство. Ведь акция требовала значительных материальных расходов и риска для жизни. - Какие будут мнения? - спросил Карпенко и поморщился: суконно-бюрократический штамп - отрыжка сотен партийных и всяческих других собраний - прорвался наружу сам собой. - Надо ли нам брать на себя "Зеро"? - Черкасов впервые проявил к происходящему больший интерес, чем к огню в камине. - Во сколько он обойдется? И какую выгоду принесет? - Ну, если говорить о материальной стороне, то порядка десяти миллионов долларов. У меня уже есть договоренность с... некоторыми людьми из азербайджанских нефтяных кругов, чрезвычайно заинтересованных в проекте "Черная река". Они больше потеряют, если нефтепровод не пойдет через Чечню, - как в денежном, так и в политическом смысле. - Десять миллионов "зелеными" - это солидно... - присвистнул Черкасов. - Но это еще не все. Мы берем на себя то, что боятся или не могут сделать нынешние руководители. Ведь народ видит, что скрывается за их речами о путях мирного урегулирования. Любой разумный человек понимает: задача, поставленная войскам при вводе в республику, саботируется. Солдаты и офицеры подставлены под пули и брошены на произвол судьбы! Тысячи убитых на совести этой клики, а она изображает, будто так и нужно! А мы сделаем работу, которую не хотят выполнить своекорыстные политики, и очень убедительно заявим о себе. Симпатии населения и армии будут на нашей стороне. Это пригодится в дальнейшем. - Разумно, - проговорил Борисов. - Если акция пройдет успешно, мы наберем много очков. - Пожалуй, - кивнул Рубин. Черкасов, Волин и Аркадьев придерживались того же мнения. - Значит, в принципе вопрос решен, - подытожил Карпенко. - Думаю, деньгами должен заняться Сергей. Спецназовец кивнул. - А я проведу "Зеро". Возражений нет? Тогда оговорим детали... Возражений не было. "Белый орел" привык к активным действиям.