Но в целом отцы Церкви всегда подчеркивали, что приоритет все же отдается здоровому образу жизни. Как говорил преп. Максим Исповедник: «Сохраняющий тело свое в здоровье, имеет в нем лучшего соработника». Т. е. здоровый человек — это человек, который всегда может помочь ближнему. Больной требует внимания к себе. Он эгоист в этом плане. Здоровый помогает ближним, он любит реальной, настоящей, действенной любовью и выполняет ту главную заповедь, которую дал нам Господь Иисус Христос: «Заповедь новую даю вам: любите друг друга».
То, что тело, действительно играет огромную роль для христианина, подтверждается еще рядом фактов. Я уже говорил о вере в телесное воскресение. Неслучайно эта вера утверждается в нашем Символе веры. Удивительно, но я заметил один очень интересный факт, читая даже не нашего православного автора, а английского философа и богослова Клайва Льюиса, который обратил внимание на то, что в Символе веры ничего не говорится о бесах. Символ веры — это то, во что обязан верить каждый христианин, все остальное — частное богословское мнение: можно верить, а можно не верить. Вот Символ веры — это то, во что обязательно нужно верить. Если ты не веришь, то впадаешь в ересь. Тогда оказывается, что можно не верить в беса. Вернее, можно верить, можно не верить, но нельзя придавать этому главнейшее догматическое значение. А сейчас ведь многие именно это ставят на первое место. Чуть что неправильно сделал: бес искусил. Беса боимся больше, чем Бога. Но об этом поговорим еще позже.
Так вот воскресение в телах входит в Символ веры. Не верить в воскресение телесное — это уже ересь, уже откол от истины Христовой Церкви. Почему? Ну, во-первых, я сказал, что само творение благое. Материальный мир — это благая сущность. Сам Бог стал человеком. Как сказано: «Так Бог возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного». А также Сама Церковь наша имеет своим центром литургию — Евхаристию, т. е. Причащение. Для нас, живущих в отличие от апостолов в совершенно другое время и не имеющих возможности общаться с Иисусом Христом, разговаривать с Ним, слышать Его слова и прикасаться к Его телу, также остается возможность общаться с Ним, но на другом уровне: причащаясь Его Святых Таин, принимая в себя Его Тело и Кровь.
Протестанты говорят, что мы пьем вино (противники вина пьют сок) и преломляем хлеб в воспоминание. Нет, для христианина это не воспоминание. Это реальное причастие к Богу Иисусу Христу в Его телесном виде. Принимая в себя телесные частицы Святых Даров, мы освящаем свою телесную природу. Наше тело приобретает возможность последующего воскресения в телах. Ведь две вещи являются необходимыми для каждого христианина, о двух вещах Господь сказал, что без них человек не может войти в Царство Небесное — это Крещение и Причащение. Вот эти два самых главных Таинства, вокруг которых вращается вся литургическая жизнь. С Крещения мы начинаем нашу жизнь, а Причащение является центром, который ведет нас от начала до конца нашей жизни.
Хотя меня все время поражает, насколько люди не понимают литургии. Люди часто объясняют: почему не надо переводить литургию на русский язык Я уже говорил об этом. Ну так вот наиболее правильное объяснение: для того чтобы выучить и понимать церковно-славянский язык, нужно сделать некоторое усилие, вложить некоторые затраты времени и сил. Это минимальный труд, который мы должны сделать. Жизнь в Церкви — это всегда труд, а не просто отдых, как было бы, если бы пошли нам навстречу и сделали богослужебный язык более простым. Но давайте постараемся вникнуть в смысл богослужения, понять, что литургия состоит из трех частей: проскомидии, литургии оглашенных, литургии верных. Я не знаю, по-человечески это может быть нехорошо, но замечаешь, насколько люди неадекватно ведут себя в храме. Вот, скажем, возглас: «Оглашенные, главы ваши Господу приклоните». Весь храм приклоняет голову. После этого говорится: «Оглашенные, изыдите». Но никто не уходит. Если вы приклонили голову, значит, вы оглашенный, значит, пожалуйста, и уходите. Кто такие оглашенные? Это еще не крестившиеся, люди, которые знакомятся с христианской верой. Над рядышком стоящими словами даже не задумываются. Налицо механическое участие в богослужении. Слышен возглас: «Приклоните!» А к кому относится этот возглас: к оглашенным, к верным — неважно. Все наклоняют голову. А ведь литургия — это огромная наука. Вот я каждый день (если, конечно, я осмысленно, а не механически стою на службе) открываю для себя новое. Это мудрость, накопленная тысячелетиями. Все подводит нас к Евхаристии: сначала мы приняли Крещение, изучили основы христианской веры, потом настроили свою душу, чтобы ничто телесное, ничто мирское в нас не входило, и затем так постепенно, шаг за шагом подошли к Богу, который телесно к нам нисходит, и приняли в себя Его частицы. Это, действительно, огромный труд. Но гораздо больший труд проделал за нас Бог, и от нас требуется гораздо меньшее усилие, чтобы взойти в Царство Небесное.