- Милая, ну ты сравниваешь нас и их… - Ук хохотнул в кулак, а Джей прокашлялся.
Я же продолжал сверлить взглядом крайслер Чон Сока, что покидал двор, вместе с его охраной. Следом подъехал мой "bmw" из которого вышел Хван, и низко поклонился. Я проследил за его взглядом и остолбенел. По ступеням спускалась Ханна в ханбоке небесно-голубого цвета. Её волосы были уложены в аккуратную причёску, которая напоминала волны, что плавно обрамляли её лицо и сходились на затылке. Нет… В этот момент меня не одолевало желание или ещё какая похотливая чушь… В эту самую минуту я смотрел на самую красивую женщину, которую мне доводилось видеть за всю жизнь… Я помнил мать в национальном корейском костюме, но он ей не шёл потому что она выглядела в нём слишком необычно, тогда как Ханна была в подобном наряде просто сногсшибательна.
Все мужчины, что стояли в поле моего зрения явно подметили тоже самое, а Хэ Су ободряюще улыбнулась госпоже.
Ханна встала напротив нас и широкие юбки зашелестели у моих ног. Женщина обвела на пристальным взглядом, и поправила пиджак Хэ Су.
- Вы идеальны! Не в пример его шавкам с угрюмыми рожами.
Джей за моей спиной хохотнул, а я диву дивился, как можно так жить?! Права Хэ Су… Это дикость, которую породили алчность и холодная расчётливость. Вряд ли Ханна из великой любви вышла замуж за мужика который старше её лет на двадцать.
За этими мыслями я не заметил, как она встала напротив меня, и вдруг нахмурилась.
- Даниэль, где твой галстук?
Я вскинул брови, а она ещё больше нахмурилась.
- Я не ношу удавки, - спокойно ответил и ровно встретил её насмешливый взгляд.
- Это не моя прихоть, Даниэль. Вас не пустят внутрь, если вы будете неподобающе одеты.
Я вздохнул, и с остервенением достал этот кусок тряпки. Ханна приподняла одну бровь, и как только заметила моё замешательство, неожиданно схватила галстук и бесцеремонно при всех приподняла мой воротник и начала завязывать узел.
- Вот так то лучше! - она затянула его вверх, а я ощутил как все чувства ухнули вниз, и вернулась аритмия.
Женщина опустила и поправила воротник рубашки, разгладив и полы пиджака. Я следил за её движениями и мне казалось, что она галстук на мне завязала а зашморг накинула и медленно душит. Мы сцепились взглядами вновь, и это не укрылось от глаз Хвана, который прокашлялся, и наваждение ушло.
- Госпожа, нам пора! - я поклонился и быстро открыл перед ней дверь, сев следом спереди, и проследив за тем, как Хэ Су села рядом с Ханной.
Остальные ехали на внедорожнике за нами. Такой процессией мы и прибыли к ограждённому ханоку, который служил элитным рестораном и залом для приёмов. Естественно Чон Сок нас встречал в окружении толпы репортёров, он улыбался, изображая вселенскую любовь, когда я вышел и открыл перед Ханной дверь.
Чон Сок протянул руку жене, и в момент когда она вложила маленькую ладонь в его цепкие пальцы, я закрыл глаза и вся охрана Ханны поклонилась.
Этот спектакль абсурда продолжался и внутри. Я еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос от того, как Ханна пыталась уворачиваться от наигранных объятий своего мужа, как пряталась от него за спинами жён политиков и бизнесменов. Но это было бесполезно, даже учитывая, что я или Джей были постоянно рядом с ней. Но нам приходилось держать дистанцию. Всё потому что этой самой охраной был забит весь зал. Мы стояли как болванчики у стен, и смотрели на то, как наши хозяева смеются, неспешно выпивают шампанское из тонких бокалов, и переговариваются. В момент появления виновника торжества Чон Сок не выдержал и с силой потянул жену в свою сторону так, что Ханна чуть не зацепилась за подол платья, и чудом не упала. Я подался вперёд, но Джей вовремя придержал её, потому что был ближе, за что и получил злой взгляд Чон Сока и отшатнулся. Правильно, она же не жена, а собственность.
Весь этот цирк уродов начинал меня неимоверно бесить. Нет, здесь я уверен была парочка нормальных людей, но всю их прелесть затмевал мой дражайший дядюшка и его поведение. Только сейчас я понял, что значит красивая жена в этом обществе. Это кукла, лицом и телом которой можно выгодно торговать, а мнимая иллюзия счастливого брака для корейцев, как залог того, что ты надёжный человек. Хотя наверное так всюду. Если у тебя крепкая семья и ты способен сделать счастливой свою женщину, то непременно способен держать слово как мужчина, заключая серьезные сделки и налаживая связи.
Для моего отчима, мать была именно таким инструментом, в переговорах с зарубежными инвесторами. Как же! Мужчина из консервативного высшего общества Кореи женился на бельгийке, которая искусно изображала счастливую жену днём и рыдала в подушку ночью.
Я вспомнил девочку на лужайке… Да, я был таким же ребёнком… Меня так же увезли подальше от мамы, и точно так же играли её жизнью используя меня!
Мне стало невыносимо противно, и я сосредоточился на женщине. Ханну явно бесило это не меньше, чем меня. Её грудь зло вздымалась, даже при том что она улыбалась в лицо людям. Губы сжатые в тонкую линию, шея выдаёт тяжелое дыхание, и кисть левой руки сцеплена до побелевших костяшек. В этот момент вернулось чувство… Оно и не покидало меня, просто умом я понимал, что должен держать себя в руках. Но что делать, если перед глазами стоит картина, как я медленно развязываю завязку на верхней блузке этого платья и мои руки добираются к нежной коже её предплечий и ключиц? Что мне делать, если в голове я уже перебрал не меньше сотни способов избавить её от вороха этих тряпок, которые были больше подобны невесомой преграде к её телу? Волосы… Я буквально физически ощущал кончиками пальцев, каковы они на ощупь, когда я начну зубами вытягивать эти чёртовы шпильки из её прядей, пока мои руки будут развязывать завязки на её спине…
Боги! Да я вообще реальности лишился… Она украла мой мир, и заменила его своим, в котором Ханна методично сводила меня с ума.
Глава 5
Ханна
Я ехала в машине на этот чертов приём, а всё что видела это лицо парня, который сидел в метре от меня, на переднем сидении. Его ладонь была тёплой и это прикосновение до сих пор хранила кожа моего лица. Оно словно клеймом выжглось на моей щеке, и я всё ещё могла чувствовать эту нежность.
Сколько бы я не пыталась спрятаться или закрыться от него, умом я понимала, Даниэль не играет со мной. За много лет наблюдений притворства своего мужа я могла отличить, что есть игра, а что есть реальное чувство. И это меня пугало больше всего. Он был младше меня на восемь лет!!! У него ещё вся жизнь впереди, и связываться со мной… Нет, я этого не позволю! Нельзя… Я разрушу его судьбу, а этого допустить я не могла! Не смотря даже на то, что мне до одури хотелось ощутить эту нежность снова.
Это был ещё один приём из ряда: "Самый гадкий спектакль…" Противно, тошно, но выхода нет. Что я могу поделать, если сейчас я слишком слаба для сопротивления Чон Соку. Даже в фонде, эти сволочи вначале связались с ним, а уже потом царственно позволили мне провести собрание совета директоров. Позволили мне! Владелице фонда провести заседание! Это было настолько унизительно, что уже вечером я подумывала бросить всё и просто закрыться у себя в комнате. Но лишь один взгляд на фото моей дочери опять вернул меня к моей цели… Я не могла отступиться, не после того, как вышла из анабиоза этой чёртовой апатии и наплевательского отношения к своей жизни!
Я честно пыталась справится со всеми чувствами, что одолевали мной, но с единственным справиться не смогла. С безумной тягой и физиологией своего тела, которое мне ярко напомнило о себе, когда случилась эта гнусная сцена.