– Конечно, милый, сейчас.
Шурша длинной жаккардовой юбкой шоколадного оттенка, Сванхильда прошла в соседнюю комнату. Вскоре оттуда донеслись тихие щелчки номеронабирателя, чуть позже послышались обрывки слов.
Я застегивал пуговицы шинели, когда баронесса появилась в парадной.
– Машина скоро будет. Я так понимаю, тебя сегодня не ждать?
– Угу, – буркнул я, снял фуражку с вешалки и надел на голову.
– Опять ночевать одной, – притворно вздохнула Сванхильда.
– Постараюсь завтра вернуться.
– Не надо! – воскликнула баронесса.
Я посмотрел на «жену» с нескрываемым удивлением. Она шагнула ко мне, стряхнула с погона невидимые пылинки, обняла за шею и жарко зашептала на ухо:
– Фюреру нужен результат, тебе – слава. Не торопись, милый, иначе все испортишь. Лучше десять раз все проверь, убедись, что все работает, как надо, и только потом возвращайся с победой.
Она поцеловала меня в щеку, стерла следы губной помады и пошевелила пальчиками в прощальном жесте. Я кивнул и, не желая больше присутствовать при этом спектакле, вышел за дверь.
Сегодня погода радовала отсутствием ветра. Снежинки медленно кружились в воздухе, падали на донышко фуражки, белыми пушинками оседали на погонах и рукавах шинели. Солнце спряталось за низкими тучами. Серая хмарь берлинского дня гудела от рева моторов, пронзительного свиста паровозов и топота марширующих по площади пехотинцев. Солдаты под командой долговязого офицера организованной колонной двигались к вокзалу, готовясь в ближайшее время отправиться на восток, где мой прадед задаст им пороху вместе с миллионами таких же, как он, советских солдат.
Слева послышался нарастающий рокот. Я повернул голову и увидел быстро приближающийся к особняку «опель». Машина притормозила, пропуская идущий наперерез грузовик с брезентовым тентом над кузовом, фыркнула двигателем, набирая обороты, и через несколько секунд остановилась возле крыльца.
Из «опеля» выскочил коротконогий шофер в солдатской шинели, открыл пассажирскую дверь и замер, ожидая с молчаливым почтением, когда офицер соизволит сесть в салон. Это был тот же парень, что вез меня домой из лаборатории в первый день моего пребывания в шкуре Валленштайна. Я не заставил его долго ждать, быстро сбежал по ступенькам и удобно устроился на кожаном диване заднего сиденья.
Глава 5
За окном тянулись голые скалы с белыми проплешинами снега, темными изломами расщелин и зелеными пятнами сосняка на крутых склонах. Мотор неуверенно тарахтел, часто чихая и переходя на хрип. Сказывались низкая температура и разреженность воздуха. Время от времени сквозь прерывистую песню двигателя до меня доносился шум камнепада. В такие мгновения воображение живо рисовало, как вылетевшие из-под колес камни весело скачут по обветренным склонам, собирая по пути лавину из разных по размеру обломков скальных пород.
Спустя полчаса горная тропа перевалила через хребет узкого ущелья и побежала к давно потухшему кратеру древнего вулкана, похожему на свернувшегося кольцом дракона. Дорога как раз проходила в том месте, где каменный ящер пытался укусить себя за хвост. Машина мгновенно отреагировала на перемены. Двигатель уже не перхал, переходя с кашля на хрип, а работал ровно, монотонно гудя на одной ноте. «Опель» степенно проехал мимо зубастой пасти скалистого чудища и покатился по широкой каменистой равнине, хрустя гравием под колесами.
Вдали показались приземистые здания. По мере приближения постройки росли в размерах и вскоре превратились в промышленные корпуса с темными квадратами окон. В стороне от них ровными рядами застыли аккуратные домики под красными черепичными крышами, еще дальше виднелись полусферические ангары и длинные строения складов. Миниатюрный городок окружал бетонный забор с мотками спирали Бруно поверх заграждения. За преградой, с чисто немецкой педантичностью, через одинаковое расстояние возвышались пулеметные вышки с мощными прожекторами.
Затормозив перед собранной из деревянных щитов будкой КПП, водитель приоткрыл окно, протянул документы охраннику. В салон вместе с собачьим лаем, морозным воздухом и несколькими случайными снежинками ворвался легкий гул и чуть слышное потрескивание. Похоже, «колючка» была под напряжением.
Часовой, в серой шинели и каске поверх вязаной шапочки с застегнутыми под подбородком ушками, беззвучно зашевелил губами, читая пропуск. Клубы морозного пара вылетали из его рта, оседая белым кружевом на белесых бровях, коротких ресницах и едва заметных усиках. Наконец он вернул бумаги водителю, поправил за спиной «шмайссер» – тот громко стукнулся о жестяной тубус противогаза, – махнул рукой: проезжай, и, придерживая конец шлагбаума за тросик, приподнял его на достаточную высоту.