Это тот самый переходный период, когда начинается переключение всех путей. В это время идеальные условия для организации сновидений. Уже немножечко приоткрыты каналы для получения сигналов из внешнего мира, и, таким образом, мы что-то можем оттуда получать. Но, конечно же, идеальная ситуация, чтобы этого не было. Лучше всего спать в тишине и спокойно, в такой обстановке, где сигналы из внешнего мира не будут вплетаться в наши сновидения. Но если это иногда происходит, то это, видимо, не так трагично.
Я вам не рассказал еще об одной очень неприятной ситуации, когда в состоянии бодрствования, у нас остается открытым путь из коры в блок ассоциативной висцеральной регуляции. А это довольно частая вещь, особенно, если люди долго не спали. Если они находятся под, так называемым, давлением сна, человек хочет спать, а не может, потому что ситуация не позволяет.
У него работают уже вот эти пути в блок висцеральной регуляции, как во сне, но продолжает быть открытым и путь из внешнего мира на кору мозга, потому что жизнь не позволяет заснуть. И тогда сигналы из внешнего мира начинают закидываться в управление нашими внутренними органами. Вот это уже очень неприятная вещь. Пока в медицине они не обозваны. Мы их назвали «висцеральные галлюцинации», потому что они очень похожи по механизму, просто зеркально противоположны галлюцинациям просоночным.
Мы висцеральные галлюцинации не чувствуем, потому что мы не воспринимаем ничего, что связано с внутренними органами. Но это действительно очень опасная ситуация, потому что, когда сигналы, идущие из внешнего мира, идут как управляющие сигналы в нашу висцеральную систему, понятно, что ничего хорошего быть не может. Первое, что от этого страдает, это структуры ЖКТ. Хорошо известно, что сравнительно небольшого количества бессонных ночей достаточно чтобы получить язву желудка.
Известно, что в экспериментальных условиях, например, на крысе, можно за три часа получить язвы на поверхности слизистой желудка, если обеспечить ей интенсивный приток этих сигналов в висцеральную сферу. То, действительно, потенциально очень опасно.
Вопрос из зала: Как вы во время эксперимента определяете, что животное уже спит или бодрствует с закрытыми глазами? И как быть с млекопитающими, которые вообще не спят, например, слоны?
Иван Пигарев: Это сказка, конечно, нет никаких животных, которые не спят, просто некоторые животные спят стоя. У них специальная анатомия, так сделаны суставы, что у них «запираются» кости, и они не падают. Но, тем не менее, даже слоны периодически все-таки ложатся и спят таким же быстрым сном с полной атонией мышц, как все другие зверушки.
Вопрос из зала: Как определяем, что спит?
Иван Пигарев: Тут вот как раз на помощь нам приходит ЭЭГ. Мы всегда регистрируем активность ЭЭГ, когда начинается медленно-волновая активность, вы понимаете, что зверушка заснула. Это уже было хорошо показано многочисленными работами, что когда появляется медленно-волновая ЭЭГ, повышаются пороги для проведения сигналов на уровне таламуса. ЭЭГ - очень хороший индикатор сна, и поэтому вещь очень полезная.
Вопрос из зала: Вопрос первый, вы описали такой интересный экспериментальный случай, эти эксперименты подтверждались на людях?
Иван Пигарев: Нет, на людях нет; на обезьянах – максимум, что мы можем делать в физиологии. На людях – это уже область медицины, и это уже совершенно другие люди, которые должны это делать, которые имеют право это делать.
Вопрос из зала: Вот, например, у человека была операция на черепе, пока он выздоравливает, в него можно вживить электрод и посмотреть, что с ним происходит?
Иван Пигарев: Это можно, и это делают. Когда он выздоравливает после операции на мозге, которая вызвана была или травмой, или эпилепсией, или еще чем-нибудь таким. Экспериментально, конечно, вживлять людям ничего не разрешается. Но это могут делать, опять же, только врачи. Я думаю, что в скором времени, такие результаты будут получены.
К сожалению, эти наши результаты, которые мы получаем здесь, они еще очень малоизвестны в мире. А хорошие центры, которые умеют и имеют право регистрировать активность мозга у людей, находятся за рубежом. Например, есть одна очень интересная группа в Италии. Они оперируют много, и сейчас эти методики разработаны. Я думаю, что это дело буквально нескольких лет. Когда они узнают об этом, то им это будет очень легко и просто посмотреть.