Наибольшей известностью пользуются две касыды Ибн аль-Фарида — «Винная касыда» и «Путь праведника» (называемая еще «Большая таийя»).
Первый план «Винной касыды» — восторженный гимн вину и радостям опьянения. Однако каждый образ этой поэмы имеет мистический подтекст: вино — божественное озарение; любимая — божество; виноградная лоза — бытие; месяц в небе — совершенный человек, наполненный, как чаша, светом истины, и т. д.
«Путь праведника» считается шедевром арабской стилистики и классическим образцом суфийской лирики. Предполагают, что ее распевали на суфийских собраниях. В этой касыде Ибн аль-Фарид в аллегорических образах любви и природы передает собственный опыт мистического восхождения к божеству, раскрывая божественную красоту через красоту человека и природы, что придает поэме пантеистическое звучание. В языке и стиле Ибн аль-Фарида чувствуется экстатическая взволнованность: его поэтическая речь, часто пренебрегающая грамматическими нормами, насыщена восклицаниями, риторическими вопросами, клятвами и т. д. Сложные риторические фигуры и изысканные технические приемы, столь характерные для позднесредневековой арабской поэзии, служат Ибн аль-Фариду для создания эмоционального напряжения, которое нарастает, достигая кульминации к концу поэмы. Мистический подтекст придает образам Ибн аль-Фарида особую яркость и значительность. В этом взаимодействии земного и мистического планов — секрет эмоционального и эстетического воздействия его лирики.
О таинственном вине / Пер. с араб. И. Н. Холмогорова // Всеобщая история литературы / Под ред. В.Ф.Корша, А.И. Кирпичникова. — СПб., 1885 — Т. 2,— С.315–316.
[Стихи] / Пер. 3. Миркиной // Арабская поэзия средних веков, — М., 1975,— С. 509–542.
Крымский А. Е. Суфийский поэт Омар ибн аль-Фарвд // Крымский А. Е. Арабская поэзия в очерках и образцах. — М., 1906. — С. 334–340.
Hammer-PuigstaU J. Omer Ibnol-Faridh // Hammer-Purgstall J. Literaturgeschichtc der Araber. — Wien, 1856,- Bd. 7.— S. 405–420, 916–918.
Matteo I. di. Sulla mia interpretazione del poema mistico di Ibn al-Farid // Rivista degli studi orientali. — 1919–1920,- Vol. 8,- P. 479–500.
Nallino C. A Ancora su al Sand e sulla mistica musulmana // Rivista degli studi orientali. — 1919–1920. — Vol. 8,- P. 501–562.
САЛИХ АТ-ТАМИМИ (1776–1845)
Салих бен аш-Шейх Дервиш бен аш-Шейх Зейни ат-Тамими — иракский панегирист и историограф при дворе иракских губернаторов. Ат-Тамими с юных лет считал себя учеником классика аббасидского периода Абу Таммама, подражая тому не только в творчестве, но и в личной жизни. Подобно своему великому предшественнику, Тамими в своих стихах прибегал к стилистическим ухищрениям, использовал сложные обороты речи, архаизмы. Фамилия Тамими происходит от названия племени тамим, кочевавшего по Нижнему Евфрату, однако сам поэт и его современники находили столь много общего между ним и поэтом-классиком, что за Тамими утвердилось прозвище «Маленький Абу Таммам». На багдадских литературных собраниях Тамими познакомился с Даудом-пашой, ставшим через несколько лет османским губернатором Багдада (1817–1831), и подружился с ним. Дауд высоко ценил поэтическое дарование Тамими, величал его «главой поэтов своей эпохи». Дауд вынашивал мечту о возрождении арабской государственности и культуры и, придя к власти, назначил Тамими «заведующим Диваном арабского возрождения» — так именовалась должность придворного панегириста и историографа. В сочинениях Тамими, оставшихся в рукописях, изложена история военных кампаний Дауда и его государственных деяний, собраны панегирики современных Дауду-паше поэтов, стихотворные шутливые истории, анекдоты и пословицы. Лишь 1/4 часть стихов самого Тамими вошла в его рукописный диван, остальные стихи затерялись. Этот сборник через 100 лет был напечатан в Неджефе. Подобно своему великому предшественнику Абу Таммаму, Тамими чаще всего сочинял панегирики. Он посвящал их предводителям племени хузаа, кочевавшему по Среднему Евфрату, и, конечно, своему покровителю Дауду-паше, которого восхвалял за постройку мечетей и школ. В одном из панегириков упоминалось об изгнании влиятельного противника Дауда, в другом повествовалось о подавлении восстания сепаратистов в Хилле. В панегирике Дауду по случаю победы в войне с Ираном (1822–1823) Тамими подразделил враждовавшие стороны, как ему казалось, по религиозной принадлежности: он восхвалял турок-мусульман и поносил персов-зороастрийцев. Конъюнктурные соображения толкнули Тамими на сближение с победителем Дауда Али Резой (время правления — 1831–1836). В сложной обстановке придворных интриг было весьма опасно проявить малейшее инакомыслие перед вспыльчивым, малограмотным, необузданным в жестокости правителем. Сравнивая современных властелинов с идеализированными образами видных мусульманских деятелей и халифов прошлых веков, Тамими таким способом пытался склонить их к благоприятным для населения поступкам. Более того, приписывая правителю в стихах черты благородства, панегирист лелеял надежду на то, что «хвалимый» хотя бы в малой степени что-то из них воспримет. Такого рода поэтическая практика отражала переходную стадию общественного сознания, начавшего эволюцию от безоговорочного послушания сюзерену к принципам гуманизма, присущего Новому времени.