Как много сейчас людей, одушевляемых наилучшими намерениями, готовых из самых благородных, морально-религиозных побуждений жить в мире с ближними своими, творить для них всяческое добро! Но они не способствуют развитию таких социальных чувств, которые только и делают возможным реальное осуществление этих благих намерений; они не в силах усвоить социальные идеи, способные воплощаться в социальной практике.
Из этих-то кругов и выходят в настоящий момент мировой истории, когда социальные проблемы стали столь жгучими, те фантазеры, которые считают себя настоящими практиками, а на деле препятствуют удовлетворению подлинно практических требований жизни. От них можно услышать такие, например, речи: нужно подняться над материализмом, над материальными интересами, которые уже довели нас до военной катастрофы и социальных бедствий, нужно обратиться к духовному пониманию жизни. В поисках такого рода путей к духовному мировоззрению неутомимо цитируются сочинения авторов, почитаемых в прошлом за духовный образ мыслей. Если же вы пытаетесь указать нечто такое, что дух может внести в социальную практику и что является такой же жизненной необходимостью, как необходимо производство хлеба насущного, то слышите в ответ: главное сейчас — возвратить людей к духовному мировоззрению. Но на самом деле главное сейчас: силами духовной жизни отыскать пути к оздоровлению социального организма. А для этого недостаточно, чтобы люди занимались духовной работой в качестве некоего побочного занятия. Для этого необходимо, чтобы повседневная социальная практика была приведена в соответствие с духовными запросами человека. Отводя «духовную жизнь» в такого рода побочные русла, правившие до сего времени классы и могли находить превосходным тот социальный строй, крах которого привел к существующему положению вещей.
В социальной жизни нашего времени управление капиталом в процессе производства товаров тесно связано с владением средствами производства, т. е. тем же капиталом. Но это — два разных отношения человека к капиталу, их действие в социальном организме различно. Управление капиталом как орудием, служащим для применения индивидуальных дарований человека, доставляет обществу блага, в наличии которых заинтересованы все его члены. Какое бы положение в обществе человек ни занимал — он заинтересован в наилучшем применении индивидуальных способностей людей, занятых производством благ, нужных обществу. Для развития этих способностей необходимо, чтобы люди, ими обладающие, могли применять их по своей свободной инициативе. Все, что делается в этой области несвободно, перестает служить — по крайней мере, до известной степени — благосостоянию общества. Капитал есть средство приводить в движение индивидуальные способности людей в обширных областях социальной жизни. И каждый член социального организма действительно заинтересован в том, чтобы массы капитала направлялись туда, где отдельный, особо одаренный человек или особо приспособленная для данного рода деятельности группа людей получили бы в свое распоряжение нужные для данной деятельности средства, которые и могли бы употреблять по своему усмотрению. От работника духовной культуры до рабочего простейшего физического труда — все люди, способные осознать свою собственную выгоду, должны признать: «В моих интересах, чтобы достаточно большое число людей или групп могло бы свободно не только управлять капиталом в процессе производства, но и направлять капитал по своему усмотрению. Ибо как раз такие люди могут правильно судить о том, где и каким образом посредством капитала индивидуальные способности людей могут быть использованы для наиболее целесообразного производства благ, нужных социальному организму».
В рамках настоящей работы нет надобности касаться истории развития частной собственности из других форм собственности. В нашу эпоху, в силу разделения труда, сложилась именно такая форма собственности. О существующем положении и о закономерностях дальнейшего развития мы и будем здесь говорить.
Как бы ни создавалась частная собственность — путем насилия, завоевания и т. д. — она всегда является результатом социальной деятельности людей, обусловленной их индивидуальными способностями. Социалисты убеждены, что гнет частной собственности устраним только путем замены ее общественной собственностью на средства производства. Вопрос ставится так: каким образом уничтожить частную собственность на средства производства в самом ее возникновении, чтобы устранить тем самым причину угнетения неимущих классов? При такой постановке вопроса упускают из вида, что социальный организм есть нечто непрерывно изменяющееся, растущее. А в отношении всего органически растущего нельзя ставить вопрос: как наилучшим образом его устроить, чтобы в дальнейшем он сохранял неизменным данное, признанное наилучшим устройство? Такая постановка вопроса пригодна, когда дело идет об устройстве вещи, которая и впредь должна остаться в существенных чертах неизменной. В отношении же любого живого организма, в том числе и социального, дело обстоит иначе. В процессе жизнедеятельности все, что в нем возникает, непрерывно изменяется. Попытка закрепить общественный строй в определенной, признанной наилучшей форме — подрывает основы его жизнедеятельности.
Для здоровой жизнедеятельности социального организма требуется прежде всего, чтобы каждый человек, способный в силу своих индивидуальных качеств послужить обществу, мог это делать по своей собственной свободной инициативе. Также и в той области общественной жизни, где полезная обществу деятельность связана с распоряжением средствами производства, стеснение свободной инициативы вредит интересам общества. Обычно утверждают, что единственный стимул предпринимательской деятельности — возможность получения прибыли. Этот тезис можно оставить здесь без рассмотрения. Ибо из излагаемых нами взглядов на дальнейшее развитие социальных отношений вытекает, что освобождение духовной жизни общества от подчинения силам политики и экономики открывает путь к развитию стимулов другого рода. В условиях свободной духовной жизни в силу ее собственных закономерностей должно развиваться социальное сознание, порождающее совсем другие стимулы предпринимательской деятельности, не связанные с экономической выгодой. Однако суть дела не в том, по каким побуждениям люди стремятся к частной собственности на средства производства. Главный вопрос: что больше содействует жизнедеятельности социального организма — лично-свободное или принудительно-регулируемое распоряжение средствами производства? Нельзя упускать из виду, что ставя этот вопрос в отношении современного общества, необходимо руководствоваться не закономерностями примитивных форм общественной жизни, а только теми, которые соответствуют достигнутой в настоящее время ступени исторического развития.
А на этой, современной нам ступени плодотворное применение индивидуальных способностей людей посредством капитала невозможно без свободного распоряжения им в экономическом кругообороте. Везде, где дело идет о производстве благ, нужных людям, предприниматель должен свободно распоряжаться капиталом — не потому, что такое устройство выгодно для отдельных лиц или групп, а потому, что оно наилучшим образом служит общественному благу, при условии, что целенаправленность предпринимательской деятельности определяется развитием социального понимания.
То, что человек сам или вместе с другими производит с приложением средств производства (капитала), имеет для него, до некоторой степени, такое же значение, как приложение его телесных сил. Поэтому стеснение свободы в распоряжении средствами производства (капиталом) равносильно для него стеснению в распоряжении своими телесными силами.