фразеологический фонд языка. Но для анализа целого ряда фразеологических
«единиц он может оказаться не существенным, а наоборот, для
них более важным может быть учет каких-то иных
грамматических их особенностей. В таком случае подробная и громоздкая
186
система грамматических типов фразеологических единиц,
разработанная на основе какого-то определенного признака,
окажется лишь в каких-то своих частях отвечающей роли
вспомогательного, добавочного средства фразеологического анализа,
другие же ее части останутся на положении беспредметной
констатации. Такой инвентарный перечень превратится в некую
самодовлеющую классификацию, в значительной мере бесцельную,
причем этот самодовлеющий характер приведет ее к прямому
противоречию с ее же вспомогательной ролью.
Так, можно избрать в качестве принципа обобщенное
определение лексико-грамматического разряда знаменательных
компонентов фразеологизмов. Его более или менее удобно
использовать применительно к двучленным фразеологическим единицам.
Тогда выделимы типы: адъективно-Субстантивные (white
elephant, white night), глагольно-субстантивные (to mince matters,
to pass the Rubicon), субстантивно-субстантивные (bank holiday,
Hobson's choice), предложно-субстантивные (with a vengeance,
into the bargain), глагольно-постпозитивные (to fall out, to take
in), глагольно-наречные (to fall flat, to look forward to...) и т. п.
Однако если последовательно выдерживать этот принцип, то
в одну рубрику могут попасть единицы, разительно несхожие по
структуре. Например, к типу субстантивно-субстантивных будут
отнесены не только такие единицы, как bank holiday, но и такие»
как bone of contention, dog in the manger, bag and baggage;
в глагольно-субстантивный тип, помимо единиц вроде to pass the
Rubicon и т. п., войдут единицы floating capital, sleeping partner
и т. п. Таким образом, окажется в одних случаях необходимым
уточнение синтаксической организации указываемого состава
компонентов, в других — конкретной их словоформы. Так или
лначе, единство принципа лексико-грамматического
определения компонентов неизбежно будет нарушаться.
Особенно бесперспективным выступает этот принцип в
применении к единицам, имеющим в своем составе более чем два
знаменательных компонента. Разнообразие состава
фразеологических единиц и здесь может быть сведено к большому числу
типов, но эта громоздкая систематизация останется беспредметной.
Например, идиома to take the bull by the horns может быть
определена как глагольно-субстантивно-субстантивная единица. Но
это определение, во-первых, ничего не дает, во-вторых, подходит
л для единиц разных видов, например, to fish with a silver hook,
to play ducks and drakes, to take the gilt off the gingerbread
и т. п., хотя они существенно отличаются друг от друга
внутренним синтаксическим строением.
Если к тому же учесть, что, как мы пытались показать в
гл. III (§ 1, 3), во многих случаях служебные слова также
входят в постоянный контекст в качестве его фиксированных
компонентов, то станет ясно, что в интересах последовательности
.лексико-морфологическая систематизация фразеологических
187
единиц должна была бы включать и эти элементы в их
грамматические формулы. Таким образом, тип bone of contention был
бы представлен схематически как субстантивно-предложно-суб-
стантивный, тип bag and baggage — как субстантивно-союзно-
субстантивный, тип to take the bull by the horns — как тип
«глагол — определенный артикль — субстантив — предлог —
определенный артикль — субстантив» и т. д.
Ясно, что принцип определения фразеологизмов по их лекси-
ко-морфологическому составу не может быть абсолютизирован
и его применение не должно быть столь последовательным и
всеобъемлющим. Поэтому лексико-морфологическая рубрикация
всего фразеологического фонда в целом попросту не нужна.
Если избрать другой грамматический признак, например
синтаксические связи компонентов фразеологической единицы, та
получим единицы объектные (to pass the Rubicon),
атрибутивные (top dog, Hobson's choice, bone of contention),
обстоятельственные (to fall flat, to pay through the nose),
объектно-обстоятельственные (to set the axe to the tree), сочинительные (bag and
baggage, rough and ready) и т. п. Подобное определение
неприменимо к «одновершинным» единицам (with a vengeance, to
begin with) и потому не может обеспечить полный охват
фразеологического материала. Кроме того, в ряде случаев оно нисколько
не способствует аналитическому проникновению в
закономерности функционирования фразеологических единиц, если его не
комбинировать с лексико-морфологической или семантической-
детализацией состава единицы.
В некоторых случаях оказывается достаточным
грамматически характеризовать фразеологическую единицу по лексико-
грамматическому разряду ее структурного стержня. В таком
случае выделяются глагольные, субстантивные, адъективные
единицы. Но те единицы, в которых такой структурный стержень
выделен быть не может, выпадают из этого классификационного
ряда, который тем самым оказывается далеко не
всеобъемлющим.
Таким образом, нерегулярный характер применимости
грамматической характеристики фразем и идиом, невозможность
использования в ней какого-то для всех случаев единого принципа,
а иногда и необходимость комбинации разных синтаксических и
морфологических признаков, отсутствие логических пределов
детализации в соединении с тем фактом, что грамматическая
характеристика вообще имеет второстепенное значение для
контекстологического анализа фразеологических единиц, — все это
убеждает в том, что грамматические данные любого рода не должны
входить в контекстологическую классификацию английского
фразеологического фонда. Они могут выполнять роль
добавочных сведений, спорадически используемых (со значительными
ограничениями детализации) в специальных целях исследования.
Несколько иначе, на наш взгляд, дело обстоит со стилистико-
188
функциональной характеристикой фразеологических единиц.
Деление их на «устойчивые сочетания» и «собственно идиомы»,
или (терминологически это точнее) на чисто номинативные и
эмоционально-экспрессивные единицы, не существенно для
контекстологического их анализа. Но контекстологический анализ
не исчерпывает и не должен исчерпывать все содержание
лингвистического или, шире, филологического исследования
фразеологического фонда языка. Наоборот, если формы употребления
фразеологических единиц зависят от ряда их материальных
особенностей, то сфера их применения, самое их назначение в языке
обусловлены в основном их стилистико-функциональной
природой, их отношением к языковым единицам или речевым
произведениям, соответствующим фразеологизму по содержанию.
Крайними точками сопоставления могут быть взяты, например, с
одной стороны, терминологические (типа ague cake 'увеличенная
селезенка' или blind headache 'мигрень'), а с другой —
жаргонные идиомы и фраземы (типа to hold the baby 'быть связанным
по рукэм и ногам', a month of Sundays 'нудное время', to peter
out 'иссякать, кончаться'). Ясно, что назначение первых в
языке— называть, а вторых — называя, выражать отношение к