Рассмотрим на примере двух начальных сцен из «Макбета», как проявляется в драме играемое и повествуемое действие. Первая из этих сцен являет собой пример повествуемого действия почти в его чистом виде: в лагерь Дункана приходят вестники с рассказами о битвах, которые ведет поблизости Макбет с мятежниками и норвежскими захватчиками. Событий в этом коротком эпизоде происходит немало (два выигранных сражения, уплата норвежцами дани, многочисленные проявления мужества и верности шотландского полководца, измена Кавдорского тана и пр.), но все они совершаются за сценой, о них только рассказывается. Играемое же действие выражается лишь в выслушивании Дунканом сообщений с поля боя.
Зато следующая сцена – встреча с ведьмами – развивает событийное, эмоциональное и интеллектуальное действия в яркой игровой форме. Молнии, гром, унылая пустошь, таинственная песня ведьм, их дикая пляска придают предсказанию загадочную, неотвратимую силу; их пророчество послужит потом Макбету поводом и оправданием своих преступлений. Эпизод очень зрелищен, всем персонажам есть что делать на подмостках. Театру открываются широкие возможности для сценического действия, и эти возможности даны ему драматургом. Вот так создается и развивается играемое действие; именно оно, а не коллизия, борьба, «драматизм» и другие особенности содержания обусловливает специфичность драматического движения и позволяет ему называться действием.
Не всякий играемый, представляемый поступок является обязательно элементом сюжета. Например, убийство Дункана – это обязательное сюжетное событие (однако не играемое!), но Макбет, крадущийся с ножом в спальню короля, – это элемент играемого действия, который не входит в сюжет и может быть заменен другим элементом, имеющим иную сценическую форму. Поэтому при одном и том же сюжете зрелищная, игровая форма драмы может быть различной. Задача драматурга как раз и состоит в том, чтобы эту форму придумать.
Несовпадение играемого и повествуемого действий выражается еще и в том, что не все события пьесы показываются на сцене. Например, «вершинные» события «Макбета» (смерти Дункана, леди Макбет, самого героя) не входят в играемое действие. Очевидно, у Шекспира были на то причины, и они заключались вовсе не в эстетике елизаветинской драмы. Например, Гамлета, Отелло, Дездемону, Джульетту (или Банко и семью Макдуфа в том же «Макбете») Шекспир умерщвляет на глазах у зрителей. Если бы он поступил так же и с главными героями «Макбета», трагедия при одинаковом составе событий имела бы другое сценическое наполнение, иное играемое действие.
Поскольку события в пьесе (причем самые важные) могут совершаться в антрактах или за сценой, нередко бывает, что произведение с весьма насыщенным сюжетом характеризуется вялым игровым действием, так как сюжет этот не переведен в играемый ряд, но лишь повествуется. Например, в одни сутки классицистической драмы вмещалось столько событий, что их хватило бы, по выражению Пушкина, на четыре месяца – и тем не менее драма оставалась не слишком сценичной, так как мятежи, казни, прибытия посольств, поединки, битвы, победы и поражения совершались лишь в бесконечных рассказах вестников и наперсников.
У играемого действия есть еще одно отличие от повествуемого: оно совершается всегда на сцене, в определенное, весьма сжатое время и в конкретной точке пространства.
Таким образом, драматическое действие – это развитие событийной, эмоциональной и интеллектуальной линий драмы, представленное в играемой, зримой форме. Мы видим, что никаких указаний на конфликт, борьбу и прочее это определение не содержит (хотя, разумеется, конфликт – мощный источник и двигатель действия).
Событийное действие
Итак, выделим в драматическом действии три линии – событийную (сюжетную), эмоциональную и интеллектуальную. Исследование событийной цепи (т. е. собственно сюжета) не является специфическим вопросом теории драмы, а принадлежит общей теории литературы, что, к сожалению, не умаляет его сложности. Литературоведы до сих не могут прийти к согласию о точном смысле понятий «сюжет» и «фабула». Поэтому некоторые теоретики вводят дополнительные термины – «канва», «сюжетное ядро» и так далее, что только расширяет поле дискуссии. Не будем углубляться в не относящиеся к нашему предмету споры; примем для дальнейших рассуждений, что сюжет – это художественно обоснованная последовательность и взаимосвязь событий и поступков. Но что такое событие? И что такое поступок? Вопросы эти далеко не праздные. Одному кажется, что, например, пьесы Чехова бедны действием, потому что в них мало событий и герои не совершают поступков. Другой, напротив, считает, что чеховские пьесы исключительно действенны, так как событий и поступков в них очень много. Лишь стремление во всем дойти до самой сути избавляет от бесплодных споров. Вот почему приходится доискиваться точного смысла даже самых употребительных и вроде бы вполне понятных слов.