Проблема национального своеобразия, выражения «духа» России приобрела в ее истории важное значение. Она решалась в страстных спорах. Толчок дал П.Я. Чаадаев. Его позиция: не все, что происходит в человеческом общежитии, можно назвать историей. Только из осмысленных свободных действий людей возникает история, которая представляет собой накопленную во времени человечность. Идет процесс выковывания всечеловечности, и России необходимо включиться в этот процесс. Его подход не удовлетворял славянофилов (И. Киреевский, А. Хомяков и др.). Последние вводили мысль о важности самобытной основы, связанной с православием. Да, в истории важна свобода, но ее субъект - коллектив, вооруженный соборным разумом. История России без православных ценностей лишается подлинных соков народной жизни.
Сакральный подход не удаляется от мысли, что история движется через утверждение христианской истины. Вл. Соловьев разрабатывал онтологические основы этой истины. Согласно Соловьеву, основой всего сущего является всеединство. Поэтому истинное христианство - это осуществление всечеловечества, оно объединяет народы не только верой, но и всемирным общим делом. В итоге реализуется подъем к Богочеловечеству.
Религиозные мыслители часто трактуют историю как поток, ход которого предопределен. К примеру, Ф.М. Достоевский полагал, что главное в истории сделано давно. А теперь надлежит проявлять отвагу и смелость людям, стремящимся к добру. Судьба Христа показала, что подобный идеал осуществим. Его значимость подкрепляется церковью, сохраняющей богатство христианских идей.
Своеобразный понятийный аппарат для объяснения истории был разработан в рамках «парадигмы разума», на базе которой сложилась общая позиция философского рационализма. В большинстве своих версий рационализм претендовал на постижение объективного основания истории, на открытие ее универсальной логики и всеобщих законов. Б. Спиноза, например, считал, что историческая свобода есть познанная необходимость. П. Гольбах подчинял деятельность людей строгой необходимости. Весьма претенциозно трактовал разумность истории Г. В. Гегель.
В истории, по Гегелю, действует дух, и он делает себя тем, чем он является в себе, т.е. действует в согласии со своей внутренней природой. Сама же эта природа есть не что иное, как свобода. Вместе с тем исторический дух разумен, логичен, он способен совершать объективные умозаключения, благодаря чему осуществляется его переход от одной своей формы к другой. Таким переходам соответствует шествие истории от одной ступени к другой. Гегель прямо заявлял, что история есть царство «второго умозаключения» (его «Энциклопедия философских наук», параграф 576). Но дух наполнен еще различными страстями, ему свойственны разные «хитрости», он как бы впадает в состояние антиинтеллектуализма, и тогда логика истории может нарушаться и история движется некоторыми «обходными путями». Гегель, однако, видит в этом лишь случайное и временное явление.
Историческая концепция Гегеля дополняется принципом холизма, согласно которому целое определяет свои части, превосходит их как реальность. В истории, полагал Гегель, подтверждается ведущая роль целого по отношению к ее атомам - отдельным людям и их частным интересам. Особо значимой для истории является роль такого целого, как государство. Позиция Гегеля служит своеобразным обоснованием тоталитаризма, который реализовал себя в истории и разных формах деспотии и тиранства. Гегель объявлял государство высшей властью, наделял его правом признавать определенных мыслителей истинными и соглашался с правом государства подавлять гсх, мысли которых представляются ложными для властителей.
Главная сила истории - объективный дух. Согласно Гегелю, он действует как бы за спинами людей. В своей логике он стоит над людьми, но реализует себя через их действия и отношения. Он шествует путем саморазвития и проходит три основные ступени: абстрактное право, мораль, нравственность. Эксплицируя содержание наиболее зрелой, третьей ступени, Гегель говорит о трех формах духа: о семье, о гражданском обществе и о государстве. Государство, конечно, высшая форма реализации объективного духа. Для Гегеля этот тезис является определяющим. В конце концов, Гегель доводит развитие всеобщего духа до уровня самосознания, чем обозначается переход к абсолютному духу, совершающему свое движение в формах искусства, религии и философии. В итоге получается, что в истории действует множество общественных форм и обстоятельств -это и право, и мораль, и семья, и гражданское общество, и государство, и различные области общественного сознания, в том числе искусство, религия, философия. Такое универсальное понимание истории впервые, пожалуй, сложилось в трудах этого немецкого мыслителя.
Надо добавить, что он обозначил своеобразие истории именно как развитие - на фоне того, что именуют движением и изменением. В развитии и, соответственно, в истории осуществляется переход к новому качественному состоянию общества, происходит превращение форм общественной жизни, восхождение от простейших оп-ределенностей исторического бытия к сложным, развернувшим себя жизнеспособным общественным системам. Представление об истории как о текучем бытии во времени недостаточно. Гегель это хорошо понимал. Текучесть, временность еще у Платона рассматривалась как характеристика неистинности, недействительности, регресса бытия - в сравнении с вечным бытием идей. Напротив, по Гегелю история - это действительное и самодостаточное бытие, которое способно противодействовать распаду и вырождению благодаря развитию.
Социальное, представленное Гегелем как предмет истории, рассматривается в качестве противоречивой реальности. Причем отрицательный, разрушительный момент так же важен для истории, как и момент сохраняемости, устойчивости. Вне противоречий не остается и государство, которое Гегель обожествлял и с появлением которого связывал само начало истории. Ранний Гегель примыкал к противникам государства, считал, что оно уродует природу человека. Затем его взгляды меняются, он становится апологетом государства. Тем не менее, Гегель видит в государстве имущественное неравенство, он связывает жизнь государства со столкновением интересов людей. Отмечает также противоречия между бедностью и богатством.
Полет мысли Гегеля достигает поприща, которое он называет всемирной историей. На этом поприще реализуется основное направление развития человечества. Наряду с прогрессом Гегель различает эволюцию и регресс. Надо подчеркнуть, что его модель всемирной истории весьма абстрактна. В ней Гегель видел восхождение к некоторому историческому благу, которое он определяет как развитие понятия «свобода». Так, весьма бледно, высказывался Гегель, а между тем модель истории складывалась у него тогда, когда уже прошли грандиозные исторические события Великой французской революции и слово «свобода» приобрело в них практический политический смысл.
В определении социальной базы истории Гегель также не стоял на передовых рубежах историко-философской мысли. Он усматривал такую базу в деятельности всемирно-исторических личностей, которые становятся выразителями духа народа и доверенными лицами всемирного духа. А где же сам народ? Гегель характеризует его лишь как материал для деятельности вождей, монархов, полководцев. Гегелю не хватило прозорливости, чтобы подметить общую тенденцию демократизации исторической жизни, определить великую роль народных движений в обновлении хода истории, в переломе старых исторических тенденций, в сбрасывании отживших общественных форм и учреждений. Гегель был явным консерватором и даже приспособленцем, когда, манипулируя словами в рамках диалектического метода (применяя всеобщую схему разделения противоположностей и отмечая необходимость их синтеза на высшей ступени развития), «доказал», что уже в его время достигнуто высшее состояние политической истории, каковой, по мнению Гегеля, явилась прусская монархия. В ней и во всем германском мире он усмотрел вершину и цель исторической свободы. Способ доказательства Гегеля - нелепый, но результат был привлекателен для монархии.