-88-
так. Но на самом деле, люди, именуемые образованными, вовсе не знают, что это действительно «так». Если спросить, что они конкретно понимают под подобными красивыми словами, то они вам на это наскажут кучу других, еще более красивых и интересных, но не скажут ничего определенного. Все так и останется парением «ввысь», «куда-то»49 — одним словом, «философией» в дурном смысле. Но ведь жизнь не в отвлеченных рассуждениях заключается, а в делах, и вот мы видим, что пока образованные люди ведут ученые диспуты относительно существа и природы искусства и расплываются душой в неопределенных, туманных, истерично-странных чувствах за изучением его образцов, считая те за верх совершенства и нечто великое (что должно быть относимо к положительному-де влиянию и ценности искусства50), в это время публика, подобно известному ученику Поля Бурже51 или писателю Фонвизину в юности52, пытается заученную теорию переложить в практику, и, как показывает опыт жизни, последняя всегда далеко не такова, как описывается в «умных» книжках. Что же, публика виновата? — Нет, ученые, поэты, художники. Они ее обманывают. Желая оправдать свое собственное сластолюбие, они говорят ей о каких-то «неземных» переживаниях у развитых по настоящему-де, в художественном смысле, людей при питье тонкого вина, смотрении на голых женщин, слушании музыкальных пиес и не говорят, что это те же ощущения, которые испытывают в кабаках, публичных домах, балаганах. Разница только в том, что одно дело топором сделано, а другое скобелем и подпилком. Истинное художество и его восприятие состоит не в туманных переживаниях «высокоинтеллектуального» или «истерического» свойства в театрах и музеях или чувственно-срамного в кафе-шантанах, но в определенных духовных деланиях, именно — в добродетелях. Если человек неправильно верует и подвизается, то вместо добродетелей у него развиваются пороки. Для православного верующего все это ясно, понятно до мелочей. И христианин должен так сказать этим самозванным учителям: что ты мне разными иностранными терминами-то сыплешь и вьешься вокруг да около, ты мне определенно скажи, в чем наслаждение истинное для человека. Такое, чтобы
после душа была спокойна, чтобы угрызений совести не было, чтобы к жене не стыдно было явиться, чтобы душевной усталости после -89-
него не чувствовалось бы, чтобы, кратко сказать, оно было во всем совершенно. Но напрасны эти вопросы, они будут гласом вопиющего в пустыне мертвых ученых книжек. Ищи, досточудный мой, ответа не в них, а в Псалтири царя Давида. Незаменимая и бесценная книга. Что говорит пророк? — «Приидите, чада, послушайте мене... Кто есть человек хотяй живот, любяй дни видети благи?.. Уклонися от зла...» Так и у нас, скажет кто-нибудь, о том же самом учат, что искусство отвлекает человека от зла. Подожди, любезный, и выслушай дальше. Как раз это — самое малое. Ваши учителя на том и остановились. А на самом деле дальше-то и открывается человеку великое поприще для приобретения наслаждения и духовного веселия. Не только отойди от зла, но и сотвори благо. Если только отойдешь от зла и доброго не сделаешь ничего, один «метафизический туман» в голове и сердце будет. Про таких людей Господь говорит в Апокалипсисе: Ты ни тепл ни студен, изблевати тя от уст Моих имам (Откр. 3, 16). Нет, надо принуждать себя добрые дела делать. Довольно ли этого? — Никоим образом. Взыщи, сказано дальше, мира. Известно, что добродетель не без труда дается. Тернист ее путь вначале. И наслаждение ею, как капелька меда, попавшая на язык, сейчас же заглушается великой горечью следующих за сим искушений и скорбей. Но если человек хоть немножко потрудится и не бросит работать Богу при первом же нападении врага, то у него появляется мир в сердце, с которым не может сравниться ничто мирское, никакая красота. Мир этот есть Божественное посещение. Но он сперва недолго пребывает, то уходит, то приходит. На этом состоянии нельзя останавливаться, и пророк учит дальше: взыщи мира и пожени -Siro^ov, усиленно стремись, ищи, добивайся — его (Пс. 33, 13-15). Если потерпишь в трудах, то придет время, когда благодатный мир уже никогда не отойдет от тебя, а будет внутри сердца светиться неизреченной Красотою, ибо она есть Сам Бог53.