Был один подвижник в скиту. Враг приводил ему на память одну женщину, весьма красивую собой, и сильно возмущал его. По смотрению же Божьему,
пришел в скит другой брат из Египта. Он между разговором сказал, что умерла жена такого-то. А это была та самая женщина, которою возмущался брат. Услышав об этом, брат взял ночью свой хитон и пошел в Египет; открыл гроб умершей, отер хитоном гниющий труп ее и возвратился с ним в свою келью; положив этот смрад возле себя и сражаясь с помыс--92-
лом, говорил: «Вот предмет, к которому ты имеешь похоть, — он пред тобою, насыщайся!» Таким образом он мучил себя этим смрадом, доколе не кончилась его борьба57.
После всего этого спрашивается, какое же искусство полезно и на что оно годится? Оскар Уайльд в предисловии к «Портрету Дориана Грея» отвечает:
- Ни на что. Всякое искусство совершенно бесполезно.
Я не скажу, конечно, о нем так резко, потому что всякую вещь можно обратить на пользу, но и не постесняюсь сказать, что польза его относительная. Но, скажут, Бог человеку дал талант, и не развивать его — не значит ли зарывать его в землю (Мф. 25, 25)? — Безусловно. Но как развивать? В том-то и дело, что мы расходимся с церковным учением в понимании слов Христа.
«Кто какой бы то ни было дар Божий бережет для собственного наслаждения [наше «искусство для искусства», труд ради честолюбия, славы, положения в
58
обществе, денег], — говорит св. Василий Великий , — а не делает другим благодеяния, тот осуждается как скрывший талант».
Если же кто станет возражать и говорить, что истинные художники потому и работают, что желают принести пользу людям, а все остальное является естественным следствием благодарности общества, принимаемой этими художниками по немощи человеческой, то скажу, что весь грех-то и заключается в том, что они эту самую «пользу» понимают по-своему, ложно. Ведь язык художников и язык Евангелия совпадают лишь внешним образом — в употреблении одних и тех же слов. А смысл, какой вкладывается в них, до того отличается от евангельского, что от христианства в нем ничего не осталось. И потому то, что Слово Божие называет вредом, люди теперь принимают за пользу, и наоборот. В этом и сам Господь чрез Своего апостола их обличает: «Прелюбодеи и прелюбодейцы! Не знаете ли, что дружба (п фгХга — "любы")59 с миром есть вражда — е%0ра против Бога! Итак, кто хочет быть другом — фгХо<;, — миру, тот становится врагом — е%0ро<;; — Богу» (Иак. 4, 4).
Так и здесь, в чем должна заключаться польза от искусства? В том, чтобы приводить людей ко Христу, в Церковь, к очищению от страстей, к освобождению от пристрастия к самому искусству. Искусство должно наглядно изображать чистейшие истины христианства и приводить человека к плачу о своих грехах. Поэтому оно должно существовать -93-
только для немощных душою. Пока человек не может непосредственно созерцать Божественную Красоту, оно должно ему напоминать о Ней, видимой здесь, на земле, как чрез закопченное стекло. Но после того как человек познает всю суету мира, он должен тут же отбросить искусство как лишнее, мешающее ему на пути к Богу. Так подвижники и делают. Но надо, чтобы и миряне поступали подобным образом, по крайней мере нудили себя к этому. И из того, что и при настоящем отрицательном направлении искусства некоторые пользу от
него получают, нельзя выводить мнение о его правильности. Сильный человек ото всего получит пользу, даже и от вида безнравственных вещей. Но нужно заботиться не о сильных, а обо всех других, немощных. Ведь и апостол сказал:
должны есмы мы сильный немощи немощных носити (Рим. 15, 1).
Осуществление задач искусства в действительности
Я уже говорил о том, какая неразбериха во взглядах на искусство существует даже среди глубоких по уму людей. И о том, какое безнравственное направление приняло у нас искусство, тоже сказано довольно. Но не было упомянуто о том, как даже верующим ценителям искусства трудно распознать его демоническую направленность, ибо часто искусство при всей изысканности форм, претендующих на выражение божественных идей, на самом деле, носит безнравственный характер, граничащий с полным сатанизмом.
Происхождение театра и его значение
Всякому глубоко религиозному человеку, если тому вдруг придется попасть в театр, бросится в глаза прежде всего иного присущая театру недопустимо кощунственная обстановка. Сцена на возвышении — настоящий алтарь на солее, занавес — та же алтарная завеса; артисты соответствуют священнослужителям, литургия (с ее таинством Голгофской жертвы Христа Спасителя) заменена драмой; и там и здесь — хоровое пение, и так далее. Откуда такое сходство?