И если бы люди знали, что они из-за этого теряют! Я думаю, тогда не только на ногу и на мозоль позволили бы себе наступать беспрепятственно, но если бы им и на голову горящий подсвечник опрокинули, даже не заметили бы, что это было. Но, оставив подобных лиц на их собственное попечение — им и простительно, ведь они не вкусили дара молитвы, не понимают, что она такое, хотя бы в самых простых свойствах, — подвизающийся пусть найдет себе в церкви укромный уголок50, чтобы ему никого и ничего не было видно, кроме иконы перед собой, и чтобы его не видели, если, по благодати Божией, придется ему помолиться усердно. Последнее, то есть чтобы нас не видно было, тоже надо наблюдать и предусматривать, ибо демоны имеют обыкновение отвлекать внимание не только на свечки, но и на окружающих людей; и притом на искренно молящихся едва ли не больше, чем на стоящих в замысловатых шляпках и букольках. Но делают свои наблюдения эти ротозеи, в лучшем случае, не для своего поучения и обличения или укорения своего окаянства и рассеяния, а чтобы преподнести после службы свое наблюдение молившемуся в виде -225-
похвалы. И тщеславием, как каким степным пожаром, сжигаюся тогда только что собранные на ниве сердца плоды. Будем бегать этих завистливых людей, звонящих о наших добродетелях на всех улицах и перекрестках и в то же время, в том же самом разговоре, смешивающих наше имя с грязью.
В целях освобождения себя от рассеяния и для сосредоточения внимания святые отцы советуют стоять в церкви с закрытыми глазами51, открывать же очи разве только тогда, когда будешь унывать или сон будет отягощать и склонять к дремоте. Тогда нужно обращать глаза на образ и на горящую свечу или лампаду. Понятно, что молиться с закрытыми глазами следует, если помыслы наши, действительно, собираются, а если не так, то можем впасть в лицемерие.
Но если мы приобретаем явную пользу от молитвы с закрытыми глазами, смущаться окружающим соблазном нечего. Люди вокруг нас соблазняются: грешит человек — осуждают его; начал каяться — снова осуждают и даже больше прежнего: «Тоже туда же лезет, со свиным рылом в калашный ряд... Всем ведь известно, какой был...» Поэтому нечего смущаться — мир прелюбодеен, так и с Господом поступал (Мк. 8, 38; 6, 3).
14. Постоянство. Многие не верят в бесов. Почему? Потому что не ведут духовной жизни, опыта нет своего. Говорят: «Покажите»... Нечего и показывать, не сокровище какое, бесчисленное множество их окружает нас, но потрудитесь, чтобы у «ничтожества», какое ты представляешь для бесов, да и на самом деле каковым являешься, хоть немножко бы затеплился в сердце огонек молитвенный и — сейчас же начнут искушать. Хорошо заметны их действия, направленные против постоянства в молитве.
Иной раз (а при напущении на себя лени может быть и всегда) человеку, прежде чем встать на молитву, такая тягота бывает! И там неможется, и здесь ломает, а главное, не хочется, «душу воротит». Но сломал себя, решил вытерпеть, хотя бы мука в тысячу раз сильнее была, встал на молитву — ан муки-то и нет. Как будто и не было никогда. И всего за минуту, за секунду даже произошел такой неожиданный перелом, что человек не в силах сдержать себя от удивления. Что же это значит? — Бесы нападали, а когда увидели, что не сломишь человека, отошли. Зачем же ото-
-226-
шли? Ведь они всегда мешают молиться? — Да, мешают, но только ленивым, потягивающимся, скучным. А кто в бодрости себя держит и при звоне колокола и при наступлении времени молитвы сразу бросает все свои дела, от того они отступают, потому что не хотят, чтобы из-за них человек венцы приобрел. Они заранее видят, что им молящийся не уступит ни пяди, умру, скажет, а эти полчаса-час промолюсь как надо, так они его и не беспокоят, ибо завистливы, и не хотят, повторяю, чтобы мы получили венцы от Бога за молитву да еще за борьбу с ними. И только тогда, когда увидят, что мы «что-то, по их мнению, уж долго размолились», подступают опять, подущая поскорее кончить молитву и соблазняя нужными делами. А то, дескать, опоздаешь, бросай, после домолишься. Но если уступим, то нам, конечно, домолиться уже не придется52.