27
совершенно по воле и что вначале не принуждал себя к этому» .
Сказывали об авве Агафоне, что он в течение трех лет влагал камень в уста
28
свои, пока не научился молчанию .
Один старец пришел к авве Ахиле и видит, что он выбрасывает кровь изо рта своего. Он спросил его: «Что это такое, отец?» Ахила отвечал: «Это — слово оскорбившего меня брата. Я старался не открывать его и молил Бога, чтобы оно было взято от меня, — и слово сделалось кровью в устах моих. Я выплюнул его, успокоился и забыл оскорбление»29.
Так трудно дается молчание.
II. 5. О священном безмолвии
Это не то же, что молчание, хотя с внешней стороны кажется тем же самым. Так как в настоящее время, по бесовским внушениям, и собственному неразумию, и по духовной, мягко выражаясь, неопытности, много нареканий возводится на затворничество и безмолвие, если только оно где осталось, то хотя и не требуется для дела спасения людей века сего и новоначальным знать что-нибудь о нем, но я все-таки кое-что приведу, чтобы показать, что оно такое и какова его высота. А подробное изложение очень опасно: людей оно может устрашить своими тайнами, а бесов вооружить на автора, ибо тогда особенно ясно выявляются их бесчиния и коварство. Поэтому, если даже некто из святых, как говорит св. Иоанн Лествичник, воздержался в силу первой причины, то для немощного автора тем более
30
простительно не передавать тайн, принадлежащих святым .
Безмолвие, как говорит равноангельный безмолвник, преп. Симеон Новый Богослов, есть «совершеннейшая из подвижнических добродетелей»31.
«Ни один праздный и любящий беседы человек, — говорит св. Исаак Сирин ,
— да не будет столь бесстыден... и да не говорит, что это [учение св. подвижников]
— изобретение человеческое и изобретено в пользу безмолвия. Напротив того, это учение небесное». Что и доказывается Божественным Откровением (Мф. 4, 1; 14, 13, 23; 17, 1; Лк. 1, 80; Мк. 1, 35, 45; 6, 31-32, 35; 9, 10) и повелением свыше
33
Антонию и Арсению Великим бегать людей и безмолвствовать . «Поэтому, если Бог повелевает нам бегать от всех и столько любить безмолвие, когда пребывают в нем любящие Его, — продолжает св. Исаак, — кто станет выставлять на вид какие-либо предлоги к тому, чтобы пребывать в собеседовании и сближении с людьми? Если Арсению и Антонию полезны были бегство и осторожность, то кольми паче полезны они немощным? И если тех, и в слове, и в лицезрении, и в помощи которых имел нужду целый мир, Бог почтил больше за их безмолвие, нежели за вспомоществование всему братству, лучше же сказать, всему человечеству, то во сколько раз больше безмолвие нужно тому, кто не в состоянии хорошо охранять себя?»34
Итак, это — небесная и величайшая добродетель. Но в чем же, именно, ее величие? Кто имеет право назваться безмолвником? Хотя этому будет посвящено все последующее изложение, но в двух словах надо сказать об этом и здесь.
«Безмолвник тот, кто существо бестелесное усиливается удерживать в пределах телесного дома. Подвиг редкий и удивительный»35.
Это чеканное определение св. Иоанна Лествичника требует от человека полного неразвлечения всех душевных сил: ума, помыслов, сердечных чувствований — и держания их запертыми в теле, как в доме.
Еще сказал:
«Безмолвник есть земной образ ангела, который на хартии любви рукописанием тщания освободил молитву свою от лености и нерадения. Безмолвник тот, кто явственно вопиет: готово сердце мое, Боже (Пс. 57, 8). Безмолвник тот, кто говорит: аз сплю, а сердце мое бдит (Песн. 5, 2)»36.
Таким образом:
«Безмолвие есть непрерывная служба Богу и предстояние пред Ним»37.
-1256. Кто может приступать к подвигу безмолвия?
Далеко не все. Тому, кто хочет безмолвничать, нужны духовная крепость и обладание бесстрастием, а иначе его ожидает страшная гибель в этом «тихом» пристанище, называемом затвором.
«Если человек не будет пренебрегать и почестями, и бесчестиями, и ради безмолвия терпеть поношение, поругание, вред, даже побои, не сделается посмешищем, и видящие его не станут почитать его юродивым и глупцом, — то не
38
возможет он пребыть в благом намерении безмолвия...»
«Недугующий душевной страстью и покушающийся на безмолвие подобен тому, кто соскочил с корабля в море и думает безбедно достигнуть берега на
39
доске», — говорит другой учитель святой жизни . Ибо если в обычной жизни, проходимой посреди братии и под руководством старцев, люди едва-едва спасаются и такой образ подвижничества забирает у человека много сил, то безмолвие — еще того больше: «уединенная жизнь требует ангельской крепости», по словам сего же учителя40. Посему у отцов много раз встречаются предупреждения не только не уходить на безмолвие страстным, но даже и не