Зная такую силу безгневия и кротости, демон всячески старается осквернить молитву человека этой страстью. Он искушает его гневом до молитвы, старается подвигнуть на
-216-
гнев во время самой молитвы и, наконец, уничтожает все ее плоды, заставляя человека возгораться гневом после нее. Так, придя после обедни домой, мы, не находя на столе готового самовара, поднимаем шум, не зная того, что бесам только
того и надо было. Но попускает им действовать так против нас Бог, и св. Иоанн Лествичник раскрывает, почему так:
«От всякого отрока каждодневно учитель без упущения требует, чтобы он дал ответ во всем, чему научился от него, и от всякого ума Бог во всякой молитве требует, чтобы показал силу, которую получил от Него. Итак, должно внимать. Когда трезвенно помолишься, вскоре будешь борим на гнев; ибо враги наши обыкновенно так поступают»26.
Приведу еще пример из истории крепостного права, показывающий, как бесы стараются испортить человеку самую молитву. Наглядно рисует дело в своих записках современник.
«Марья Васильевна тоже была штука! — пишет этот сельский священник про одну помещицу. — И у себя в доме и в церкви она усердно и подолгу молилась на коленях. Стоит барыня дома на коленях, выкладывает кресты, закинет глаза под лоб и вдруг увидит, что какая-нибудь Малашка сделала что-нибудь не так, как хотелось бы барыне, например, стул поставила не так, нечисто смела и т. п., что-нибудь в этом роде. Стоит барыня на коленях, занесет руку ко лбу и вдруг вскочит:
— Малашка, что ты делаешь?
И... бац, бац по лицу и — опять на колена: "Господи! Соблазнила меня эта... помилуй меня!"
Или стоит на коленях барыня и молится, а в это время горничная убирает ее комнату. Сердечные излияния барыня всегда выражала вслух:
— Господи! Прости мне, я вчера осудила!.. А ты, Варька, ныне молилась?
— Молилась, сударыня.
— Уж я думаю, что молилась! Чай, молилась, а сама на Федьку глаза пялила.
27
Господи, не оставь детей моих, спаси и их!..»
Тут гнев, все его исчадия, тщеславие и все что угодно. Но «если облечешься в совершенную кротость и безгневие, — говорит святой Иоанн Лествичник ко всякому желающему избавиться от толпы нелепых помыслов на молитве, — то немного будешь трудиться, чтобы освободить ум твой от пленения»28.
-217
7. Милосердие. Терпеть напраслину, не воздавая злом за зло, — это одно дело, добродетель пассивная, а благотворить врагам и ненавидящим нас (Мф. 5, 44) — это совершенно другое, ни с чем не сравнимое, короче говоря, сверхъестественное дело, добродетель активная, деятельная. Насколько же превосходнее ее участие в молитвенном деле в сравнении с предыдущей добродетелью! Творя ее, человек является подражателем Самого Бога (Мф. 5, 45).
Отсюда прямой вывод — значит, враги должны нападать на нас за нее сильнее. И с другой стороны — осквернить молитву противоположной страстью, жестокостью и злопамятностью, демонам должно быть всего милее. «Милость» же у бесов проявляется в самых чудовищных внушениях, и тот, кто их слушает, делает невероятные по жестокости вещи. И притом, чтобы сделать человека более ответственным за грех, враги стараются все время его поддерживать во внешнем подвиге. Таким образом получается такой тип, каким был Иоанн IV (Грозный), соединявший аскетические подвиги и всенощную молитву со страшной жестокостью вплоть до кровожадности.
Вместо примеров из жизни Иоанна Грозного, всем известных, я, в целях большей наглядности своей мысли, выпишу несколько строк из характеристики (по
старым цензурным условиям изданной за границей) еще одного типа времен крепостного права.
29
«Он (помещик) был набожен, — сообщает современник , — не пропускал ни обеден, ни заутрень, не пил чая до обедни и строго соблюдал все посты; а между тем (как будто удивляется очевидец, явно не понимая духовной сути дела, — еп. Варнава) обычное его занятие между заутренею и обеднею по праздникам было следующее. Отправляясь к заутрени, он говорил: "Приготовить", т. е. собрать в контору людей, назначенных быть сеченными, и припасти розги. После заутрени он приходил в контору и начиналось сечение. Когда истощалось число людей, подлежавших наказанию, тогда он говорил: "Эй, скажи батьке благовестить". И спокойно он отправлялся к самому началу часов. С этим-то человеком, старцем уже за 70 лет, и мне пришлось иметь дело»... (Дальнейший предмет воспоминаний нас не касается.)