При всякой другой насильственной смерти жизнь тоже прекращается моментально во время полной силы и деятельности организма. В этом случае тоже тело уже умерло, но связь тела с духом ещё существует и будет существовать ещё очень долго, а потому могло бы доставить сильные мучения умирающему. Но если в этой смерти не виноват сам умирающий, то Бог и не допускает его до страданий - в большинстве случаев наступает перерыв сознания и человек начинает себя чувствовать умершим только тогда, когда полное разделение души с телом уже совершено. Вообще говоря, самоощущение людей умерших от насильственной смерти находится в прямой зависимости от них нравственного состояния в это время; оно совсем безболезненно у людей праведных, верующих в Бога и молившихся Ему.
Для лучшей иллюстрации состояния самоубийц за гробом мы приведем несколько сообщений.
I сообщение. Самоубийца Самаритянской бани в Париже. В 7 часов вечера, человек приблизительно пятидесяти лет, прилично одетый, явился в Самаритянские бани в Париже и заказал себе ванну. В течение двух часов он не выходил оттуда; прислуга, догадываясь, что с ним случилось что-нибудь, взошла в номер и застала его в ванне с перерезанным бритвой горлом, так как личность его не была известна, то тело было выставлено в морге.
Дух этого человека был вызван в Парижском обществе спиритов шесть дней после смерти и дал следующее сообщение:
Вопр. Где вы теперь?
Отв. Я не знаю... скажите мне... где, я не знаю.
Вопр. Вы в обществе людей, которые занимаются изучением спиритических явлений и которые расположены к вам.
Отв. Скажите мне - живу ли я... я задыхаюсь в своём гробу.
Вопр. Кто позвал вас к нам?
Отв. Я почувствовал себя несколько облегченным.
Вопр. Что заставило вас прибегнуть к самоубийству?
Отв. Неужели я умер? Нет, совсем нет... я живу в своём теле... Вы не знаете, как я страдаю... я задыхаюсь... неужели не найдётся доброго существа, которое убило бы меня.
Вопр. Отчего вы не оставили ни одного следа, по которому можно бы было узнать вашу личность?
Отв. Я покинут всеми, я думал избегнуть страданий, а нашёл столь сильнейшие, что нет слов их выразить.
Вопр. Хотите ли вы и теперь, чтобы вас никто не знал?
Отв. Да, не вонзайте калёного железа в мои раны, из которых течёт кровь.
Вопр. Хотите нам сказать ваше имя, ваши года, звание и где вы жили?
Отв. Нет... на всё нет.
Вопр. Было ли у вас семейство, жена, дети?
Отв. Меня покинули, никто не любил меня.
Вопр. Что же вы сделали, что вас никто не любил?
Отв. Сколько вы найдёте таких, как я. Человек может быть покинут в кругу своего семейства, если его не любят.
Вопр. Во время вашего самоубийства не чувствовали ли чего-нибудь, что бы вас останавливало?
Отв. Я был весь преисполнен жаждой смерти... я ждал покоя.
Вопр. Каким образом мысль о будущем не предотвратила вас от вашего замысла?
Отв. Я не верил... я был без надежды на будущее; будущее это надежда.
Вопр. Какие размышления занимали вас, когда вы чувствовали, как жизнь покидала ваше тело?
Отв. Я ни о чём не думал. Я чувствовал... но жизнь меня не покидала... моя душа нераздельна от тела и до сих пор... я чувствую, как черви едят моё тело?
Вопр. Какое чувство было у вас, когда смерть была окончательная?
Отв. А разве она уже окончательна?
Вопр. Болезненно ли это время?
Отв. Сперва я страдал меньше, потом всё больше и больше.
(Обращаясь к Св. Льву-духу-покровителю):
Вопр. Что понимает дух, говоря, что самый момент смерти менее ужасен, чем после.
Отв. (Св. Льва). Сперва дух освобождался от бремени, которое его давило, но после он стал ощущать всю болезненность в полной её силе.
Вопр. Всегда ли это состояние сопровождает самоубийц?
Отв. Да. Дух самоубийц связан с телом столько времени, сколько он прожил бы на земле, если бы самоубийца не убил себя. Только натуральная смерть освобождает от жизни; самоубийство её разрывает только.
Вопр. Сопровождает ли это состояние все случайные смерти, т.е. те, в которых смерть последовала независимо от воли самого умирающего, - эти смерти тоже ведь сократили жизнь человека?
Отв. Нет... человек ответствен только за свои поступки.
II сообщение. В Гавре 12 февраля 1863 года, во время медиумического сеанса было получено следующее внезапное сообщение:
«Имейте сожаление к несчастному страдальцу, который так давно испытывает самые ужасные пытки. О, пустота... пространство... я падаю, я падаю, на помощь... Боже мой, моя жизнь была ужасна... я был бедным человеком, я голодал, несмотря на мои преклонные годы; от этого я начал пьянствовать до тех пор, пока мне было стыдно перед всеми и всё мне опротивело... Я захотел смерти, и я бросился. О! Боже мой, какой это момент!.. Зачем было желать своего конца, когда я и так был стар? Молитесь за меня, молитесь, чтобы я не видал этой пустоты под собой... Я сейчас расшибусь об эти камни. Я умоляю вас; вам знакомы все бедствия, которым мы подвергаемся здесь, я обращаюсь к вам, несмотря на то, что незнаком с вами, но я ужасно страдаю... Зачем хотите доказательств? Неужели я недостаточно несчастлив? Если бы я голодал на земле вместо этих пыток, которым я сам не предвижу конца, вы, наверное, сжалились бы надо мной и подали бы мне кусок хлеба. Я прошу вас молиться за меня, я не выношу больше... Спросите у одного из этих счастливцев, которые присутствуют здесь, они скажут вам, что я существовал. Молитесь же - Франсуа Симон Луве».
Дух-покровитель медиума заявил: «Тот, кто к тебе обращается теперь - это несчастный дух человека, который искупал свои грехи на земле через бедность, но не выдержал, - ему это опротивело. У него недостало силы воли, и несчастный, вместо того, чтобы обратиться к Милосердию Божию, как он должен бы был это сделать и Который помог бы ему, предался пьянству, он опустился до последних степеней отчаяния и покончил с собой, кинувшись с башни Франциска, 22 июля 1857 года. Будьте жалостливы к этому бедному духу, душа которого ещё немного развита, но который уже имеет некоторое знание жизни для того, чтобы страдать и желать новых испытаний. Просите, чтобы Бог сделал ему эту милость, и вы сделаете доброе дело».
Проверка факта оказалась легка, ибо в Гаврской газете от 23 июля 1857 года значится следующее: «Вчера, в 4 часа, публика, гуляющая по молу, была поражена ужасным случаем: один чело-век бросился с башни и разбился об мостовую. Это старый бурлак, который через пьянство дошёл до самоубийства. Его тело было перенесено к одной из его дочерей на улицу Кардери. Ему было шестьдесят семь лет. Его звали Франсуа Виктор-Симон Луве».
Скоро шесть лет, как умер этот несчастный и в течение всего этого времени он видит себя падающим с башни и ждёт, когда он расшибётся о камни; он ужасается пустоты, которая под ним. Он находится постоянно под впечатлением падения... и это целых шесть лет. И сколько это будет продолжаться ещё, он совсем не знает, и эта неизвестность ещё более усиливает его мучения. Не сильнее ли это наказание всех тех мучений, которые мы можем испытывать при жизни нашей? Кто открывает нам эти мучения? Выдумывая ли их кто-нибудь? Нет - это говорят сами те, которые их испытывают; им не до лжи и не до обмана; в настоящее время они в правде и в чистоте истинного признания видят своё избавление и своё благополучие, а потому они меньше чем кто-либо могут быть расположены ко лжи или обману, они должны быть в высшей степени правдивы, ибо они очень несчастны. Они сами ищут сообщения с людьми и рассказывают такие вещи, которых никто из людей не знает; следовательно, в этом случае нельзя предположить, чтобы человек был игрой своего собственного воображения, и на этом основании отвергать факты.
III сообщение. Самоубийца атеист М.Ж.Б.Д. был очень образованный и умный человек; но он был атеист в полном смысле слова, держался самых крайних материалистических идей и не верил ни в Бога, ни в душу. Он был вызван два года после своей смерти обществом спиритов по просьбе его родственника и после вызова ответил: «Я страдаю. Я проклят».