О, подводная скала… Реакция не заставила долго ждать. Под водой пробились несколько драгоценных лоз, чтобы поймать своего повелителя. Перехватить не удалось, но скорость растения всё-таки погасили. Окей. Теперь понятно.
Я продолжил создавать лозы, что хватали меня, одёргивая и нанося боль, но тормозили, пока не остановили совсем. В этот же момент несколько ростков вцепились в тело крепко-накрепко, не давая твари увести ещё дальше на глубину. И тут мои глаза заметили в стороне бирюзовое свечение. И что это?
«Упрямый ублюдок… Ты нарушил мои планы. Ты посмел ранить меня… Ты умрёшь в муках», — используя какую-то секретную технику, тщеславный придурок донёс свои мысли прямо мне в голову.
Раньше таким только божества всякие баловались.
Ну-ну, посмотрим… Иди сюда, пёс мордорылый. Я потянул на себя верёвку с добычей. Так просто этот легендарный артефакт не порвать.
Раз-два… Раз-два…Ублюдок медленно приближался, хоть и пытался со всех сил вырваться, чтобы удрать к тем самым подводным камням. Оставалось всего метров пять, когда он принялся что-то магичить. Первым заклинанием стало водяное копьё, что завертевшись, полетело в меня, как сверло, но только откинуло, заставив тяжело вдохнуть из-за выбитого… Стоп, а чем я, собственно, дышу? Водой? Аки Ихтиандр? Зелье действует… вот и славно.
Клинок в воде двигался мучительно медленно, но даже так у него получилось достать приблизившегося ублюдка и проткнуть его плоть.
*Вы нанесли удар, 25 единиц урона*
Что, не нравится, сволочь? Чего скалишься⁉
В ответ противник атаковал новыми заклинаниями, и одно из них, после очередного «укола», выбило меня из колеи. Я даже видел, как побледнела кожа Просейдноса после его активации.
«Ты вынудил меня. Посмотрим, как ты сумеешь выжить и сражаться в водах божественного потока, что петляет по семи морям на непостижимой скорости целых три часа! Мой отец, Посейдон, путешествует так по всему океану! А ты… Всего лишь смертный!»
На зубастого урода я даже не смотрел — просто завязал верёвку под поясом на узел, а потом с трудом потянул на себя мешок Суурта и вытащил оттуда Перстень Персефоны… Есть там одна маленькая особенность…
«От Олимпа до Тартара» — пассивная магическая способность, позволяющая безбоязненно находиться в самых высоких и самых глубоких местах.
Хер тебе, гнида чешуйчатая. Не сдохну я от перепадов давления. Меня резко потянуло то к самому верху, то вниз, хорошенько приложив о морское дно… Броня не треснула. Она выдержала… Осталась одна проблема: как продержаться здесь несколько часов, если у единственного зелья подводного дыхания осталось две с лишним минуты срока действия?
После того как меня протянуло по подводной пещере и выкинуло наружу вместе с каменными обломками, выломанными моим же телом, рядом с рассечённой харей проплыл сынуля Посейдона. Видать, для него подобное «путешествие» по океану стало таким же испытанием, как и для меня.
Нас снова подкинуло вверх, и я уже думал, что меня, как дельфина, выкинет, а затем снова затянет вниз безжалостная гравитация, но что-то пошло не по плану…
Две наших туши перехватил другой поток воды, уводя от основного потока вправо. Голова от частой смены направлений раскалывалась: не каждый день мозги швыряет туда-сюда по черепной коробке.
«ЧТО? ПОЧЕМУ? ОТЕЦ!»
Присмотревшись, увидел самого себя в чёрно-белом потоке, все краски вокруг как будто выцвели. Время словно замедлилось. Мимо нас на огромной скорости проплывали непонятные белые пятна, и я всего раз смог словить взглядом отблеск изображения, сокрытый в этом странном мельтешении.
То было лицо морщинистого старика в греческом шлеме и со стрелой в глазу… Его беззубая улыбка заставила меня отчаянно скривиться. Кажется, я понял, куда нас занесло…
Где-то вдалеке, за пределами потока реки мёртвых показались два огромных лица: обладателя похожей на сларпов рожи, увенчанной короной, и обладателя такой же, как у меня, Маски… Тот, что в короне, яростно воззрился на своего оппонента. Лицо в Маске надвинулось на него, и ко мне долетел отголосок брошенной фразы: «Ты всё ещё мне должен, брат».
Глава 3
Блядские игры богов… Но в этот раз, хотя бы в мою пользу…
Меня выбросило на берег, как морской огурец, и я катался по песку, выплёвывая морскую воду. Рука задубела и закоченела, не в силах разжать пальцы. Ладонь всё ещё сжимала добычу.