Резолюция XIII партсъезда уделила очень большое внимание постановке культшефства рабочих над деревней, о чем писал Ленин в «Страничках из дневника». Резолюция говорила, что основной базой культшефства надо сделать фабрично-заводское предприятие, вовлекая в шефскую работу рабочую массу, особенно партийную ее часть, надо, чтобы на местах работа опиралась на местные партийные и комсомольские ячейки; резолюция указывала, что шефство не должно выражаться в подарках отдельным крестьянам или деревням плугов, ситца и прочего, а должно быть направлено по линии организационно-хозяйственной помощи деревне и укрепления политико-просветительного центра деревни — волостной избы-читальни.
Постановление XIII съезда партии, поставившего себе целью наиболее полное осуществление заветов Ленина в области политпросветской работы, воодушевило политпросветчиков, еще более зажгло их желанием работать. За вторую половину 1924 г. и в первую половину 1925 г. Главполитпросвет провел ряд всероссийских совещаний по ликбезу, по библиотечной, клубной работе, где вел агитацию за широкий охват масс всеми видами политпросветработы, за охват ею самых низов, за организацию самодеятельности масс, но вместе с тем развертывание работы вширь требовало и ее углубления. В декабре 1924 г. был проведен библиографический съезд, в октябре 1925 г. состоялось I Всероссийское совещание по самообразованию.
С половины 1925 г. начались у Главполитпросвета острые споры с профсоюзами, руководство которых стремилось отмахнуться от работы в деревне, делало профсоюзные клубы замкнутыми, центр тяжести переносило на обслуживание клубами лишь верхушки рабочих, игнорируя потребность широких рабочих масс во всестороннем культурном обслуживании.
Чем шире охватывала политпросветработа массы, тем больше трудностей встречалось на пути; не хватало книг, кадры были малоподготовленны, в работе было много кампанейщины, мало смычки с перестройкой труда и быта. Социалистическая индустриализация страны требовала быстрого повышения качества работы.
Рост промышленности, поднятие ее на высшую ступень обострили тягу рабочих к знанию; под напором рабочих стали повсюду открываться рабочие курсы, которые перерастали в рабочие университеты. Рабочие университеты устраивались при вузах. В рабочие университеты шли рабочие от станка, с самой разнообразной подготовкой, среди них было много горячих борцов за Советскую власть, рабочих с большим стажем, очень развитых, но не обладавших часто элементарными общеобразовательными знаниями. Программы рабочих университетов были очень гибки, они обсуждались горячо самими рабочими, которые требовали, чтобы им рассказывали и о Ленине, и о Французской революции, и о Дарвине, и о социализме и чтобы географии учили, и истории, и черчению, и электротехнике. При разных вузах программы имели различные уклоны. Самообразовательная работа играла в рабочих университетах крупную роль. Учили рабочих и профессура вузов и студенчество. Занятия в рабочих университетах растили из слушателей «красных спецов», в которых так нуждалась наша страна.
Глубже стала ставиться и работа по самообразованию. При Главполитпросвете зимой 1926/27 г. было создано Бюро заочного обучения, имевшее очень большой успех. Массовые библиотеки также взялись вплотную за помощь самообразованию; встал во весь рост вопрос о связи общеобразовательной учебы с технической, разгорелись споры о типе технической подготовки; теснее стали политпросветы связываться с горсоветами, с фабриками и заводами; студенчество втягивалось широко в работу с городскими массами; развертывалась широко методическая работа, работа политпросветкабинетов.
Проведенная в 1926 г. всеобщая перепись населения показала острый недостаток даже самой элементарной грамотности. Даже в Европейской части РСФСР оказалось лишь 44,1 % грамотных. Особенно сильна была неграмотность среди женщин — особо велика была она в деревне, где среди женщин в возрасте от 35 до 50 лет был лишь 21 % грамотных[252]. Чрезвычайно низок был и процент грамотных ребят школьного возраста.