«Но это только тенета и сети, которые знахари расставили, чтобы уловить простых людей и подчинить их себе. Они добились того, что люди ничего не предпринимали несогласно с их мнением и пускались на какое-нибудь дело только по их предначертаниям, не советуясь с кем-либо другим, словно эти знахари, а не Бог — властители мира. Но Бог с ними рассчитается…» (И.А. Климишин, «Календарь и хронология», Москва, «Наука», 1985 г., с. 169: в оригинальном тексте цитаты употреблены слова: «жрецы», а не «знахари»; «Аллах», а не «Бог»).
Однако и приверженцы эгрегориальных религий, чьи вероучения основаны на идее единобожия, в своём исходном утверждении: «Бог — есть, Он — Творец и Вседержитель», — тоже правы. И вопрос только в том, какая именно умышленная ложь и неумышленная фальшь сопутствуют этому утверждению в каждом из вероучений идеалистического атеизма, извращая представления людей о Боге и Его Промысле.
О том, что Бог есть, но Он — не такой, каким Его представляют вероучения идеалистического атеизма эгрегориальных религий, — приверженцы материалистического атеизма не задумываются, поскольку нравственность и этика в их миропонимании свойственна только людям и имеет место только в системе их взаимоотношений, и никаких нравов и этики вне этой системы быть не может. Это следствие их неумения пользоваться в жизни принципом «практика — критерий истины», не знающим исключений в решении познавательно-творческих задач любого рода. По этой причине нравственно-этические по их существу доказательства Богом факта Своего бытия приверженцами материалистического атеизма в качестве доказательств не воспринимаются.
Но об этом же не задумываются и представители эгрегориальных религий, основанных на вероучениях идеалистического атеизма, сохраняя верность которым, они игнорируют либо извращённо интерпретируют прямые обращения к ним Бога — через их внутренний мир (через сокровенное), на языке жизненных обстоятельств через поток событий общей всем жизни, через других людей, чем и отвергают Бога и истинную религиозность.
Соотношение эгрегориальной и истинной религиозности хорошо иллюстрирует следующая аналогия. Икона для молитвы необязательна, но иконы существуют. Многие из них украшены окладами из золота, серебра с драгоценными каменьями. Оклад может быть очень красив и притягателен эстетически, но он скрывает и запечатывает икону как таковую. Пример такого запечатывания — опубликованное в 1991 г. настенным плакатом-календарём цветное изображение «Троицы» А. Рублёва (1411 г.) в окладе, подаренном Троице-Сергиевой лавре Борисом Годуновым (в 1600 г.).
На фотографиях на ниже[129]:
· Сверху: репродукция иконы письма Андрея Рублёва «Троица» как она есть.
· Снизу: фотография золотого оклада для этой иконы — дара Бориса Годунова Троице-Сергиевой лавре.[130]
Хотя оклад повторяет абрис иконы, но живопись подавлена его золотом вследствие того, что оклад скрывает до 90 % поверхности иконы; а то немногое, что осталось вне его темницы, утонуло в затмевающем всё блеске окружающего золота.
Кроме того, если быть внимательным, то можно заметить: на окладе наличествует то, чего нет на оригинальном изображении — громадные наплечные ожерелья с драгоценными каменьями и прочие украшения на одежде ангелов и в их нимбах; на столе стоит несколько чаш, а не одна; соответственно оклад скрывает и то, что изображено внутри чаши на самóй иконе (как пишут искусствоведы, в чаше на иконе — голова жертвенного тельца — символа «новозаветного агнца», т.е. Христа, якобы предопределённого в жертву согласно церковному вероучению); кроме чаш — на столе разнообразная снедь.[131]
Если истинную религиозность уподобить информации, открываемой человеку иконой как таковой, то икона в окладе — аналог эгрегориальной религии, в которой оклад-эгрегор, представляющий собой отсебятину людей, подменяет собой истинную религию и блокирует доступ к затмеваемой им истине.
Оклад же от утраченной иконы, в конечном итоге, — одна из рукотворных бессмыслиц мира сего: хотя он блистательно обрамляет дыры, но такой оклад — даже не обрамление «дырки от бублика» потому, что из его проёмов на зрителя изливается тьма.
Однако, в магической субкультуре знахарства сама икона и её оклад могут стать «предметами силы»[132] (осуществления власти), связанными с соответствующими эгрегорами верующих. И потому с точки зрения хозяев и заправил такой субкультуры иконы и оклады полезны, как и все прочие инструменты осуществления анонимной власти над людьми.
Но при признании возможности существования эгрегориальных религий:
Культуры и субкультуры, основанные на идеях материалистического атеизма, тоже предстают как эгрегориальные религии, хотя церемониально-обрядовая их составляющая может быть существенно менее развитой и бросающейся в глаза, нежели церемониально-обрядовая составляющая эгрегориальных религий, основанных на вероучениях идеалистического атеизма.[133]
Точно также и эгрегор-оклад, основанный на знахарской отсебятине вероучений материалистического или идеалистического атеизма, прежде всего прочего — духовный «предмет силы», т.е. инструмент неперсонифицированного (анонимного) управления обществами со стороны знахарской корпорации, которая норовит властвовать анонимно от имени Бога (или множества «богов», которых они придумали сами) соответственно своим целям, либо на основе идеи о том, что Бога и иных «богов» нет. Но в силу невидимости эгрегоров для очей телесных и невнимательно-бездумного отношения к Жизни[134] большинства, почти все живущие под властью эгрегориальных религий, не осознают факта эгрегориальных ограничений их свободы и своей подневольности эгрегорам таких псевдорелигий, их заправилам и хозяевам.
Эгрегориальные религии существуют в пределах Божиего попущения, если под Промыслом понимать совокупность целей, путей и средств их осуществления, избранных Богом в отношении Мироздания, человечества, обществ и конкретных людей, а под попущением — пределы, в которых Бог допускает уклоняться от осуществления Промысла всем, кому в Божьем Предопределении бытия Он предоставил свободу выбора.
Но если люди под властью эгрегориальных религий становятся невосприимчивы к Правде-Истине, доводимой до их сведения Богом Вседержителем через их внутренний мир (через сокровенное), а так же — на языке жизненных обстоятельств, через обращения к ним других людей, под воздействием чего культуры обществ способны освободиться от лжи и заблуждений, то такие культуры и субкультуры, не способные освободиться от идеалистического и материалистического атеизма, обречены на крах: Бог отказывает в поддержке их приверженцам, упорствующим в своей подневольности лжи и заблуждениям, и они под гнётом порождаемых ложью и заблуждениями проблем либо одумываются, либо погибают: выбор за ними.
Эта ситуация, достигшая глобального масштаба, может быть охарактеризована словами, уточняющими начальные строки стихотворения Даниила Леонидовича Андреева «Иерархия»[135]:
Напрасно ждало человечество,
Что с древних кафедр и амвонов
Из уст помазанного[136] знахарства
Прольётся творческий глагол[137]:
Все церкви мира — лишь хранители
Былых Заветов и канонов;
От их блистательных обителей
Творящий Логос отошёл…
———————
Об опасности идеалистического атеизма, хотя и не употребляя этого термина, предупреждают и некоторые тексты в писаниях, признаваемых священными в разных религиозных традициях. Так в Новом завете читаем:
129
Изображение иконы «Троицы» А. Рублёва в окладе в интернете найти не удалось, а упомянутый календарь 1991 г. ныне вне пределов досягаемости. Поэтому фотографии представляют саму икону, как она есть, и оклад сам по себе. Тем не менее, суть аналогии открыта для восприятия. Оба изображения мы постарались привести к одинаковому масштабу и выровнять по вертикали, чтобы читателю было легче умозрительно наложить оклад на икону.
130
Этот оклад заменил собой композиционно аналогичный оклад Ивана Грозного (1576 г.), который при Борисе Годунове был переложен на специально написанную для этого копию рублёвской «Троицы».
131
Но есть ещё более показательный пример отсебятины авторов окладов. На изданной массовым тиражом цветной репродукции (настенном плакате-календаре 1994 г.) иконы «Казанской Божией Матери» в окладе — на окладе дважды отчётливо видно художественно неуместное клеймо фирмы Фаберже, превозносящейся в самодовольстве: один раз — на нимбе пречистой девы; один раз — в деталях её одежды.
132
Термин из книги Карлоса Кастанеды «Учение дона Хуана», в которой описывается опыт вхождения Карлоса Кастанеды в шаманские психо-физиологические практики древних индейцев и их магию.
133
Но это утверждение не относится к культам личностей: царей, диктаторов, деятелей искусств и шоу-бизнеса — в культах многих из них церемониал и обрядность может превосходить своею изысканностью и утончённой проработкой деталей обрядность любой церкви.
134
Это подразумевает, что при внимательно-осмысленном отношении к Жизни, явления и объекты, не воспринимаемые непосредственно, могут быть выявлены по их проявлениям и разного рода оставленным ими следам, т.е. опосредованно.
135
Оригинальный текст Д.Л. Андреева:
В нашей версии стихотворение начинается со слова «напрасно»: оно — главное, определяющее отношение ко всему дальнейшему в тексте. У Д.Л. Андреева первые слова — «ждало бесплодно», что и содержательно неточно (плоды приносит работа, а ожидание — не работа, и потому бывает не бесплодным, а напрасным), и акцент смещён на «ожидание» с
136
Помазанье — один из обрядов в религиозных культах, основанных на Библии. В ходе этого обряда на лоб или иной участок головы помазываемого наносится елей либо миро — специальные составы благовоний. В большинстве случаев помазание представляет собой и символизирует приобщение помазываемого к чему-то, что прежде было для него недоступно. Помазанье включено в церемониал вступления на трон, пострижение в монашество и совершается в некоторые иных случаях. Более обстоятельно см. http://www.krotov.info/library/bible/comm/pomazanie.htm.