Последняя и самая тонкая оболочка, пронизывающая все предыдущие, – это тело высшего универсального сознания, питаемое и поддерживаемое возвышенной радостью (анандамайя-коша). Она переживается только в состоянии медитации (дхьяна). Она соответствует в терминологии Махаяны "Телу Вдохновения" или "Телу Блаженства" (Самбхогакайя).
Все эти оболочки не разделяются как слои, кристаллизующиеся вокруг твердого ядра, а скорее имеют природу взаимопроникающих форм энергии, от тончайшего "всепроникающего" лучезарного сознания до самых плотных форм "материализованного сознания", которое кажется нам нашим видимым физическим телом. Таким образом, грубая оболочка пронизывается и поддерживается более тонкими оболочками.
Как материальное тело создается путем питания, пронизывается и поддерживается жизненными силами праны, так и активное сознание тела мысли пронизывает тело праны и определяет формы проявления тела. В свою очередь, мысль, дыхание и тело пронизаны и приводятся в движение еще более глубоким сознанием прошлого опыта, в котором хранится бесконечный материал, из которого получили свою субстанцию наши мысли и воображение. Лучше назвать его нашим подсознанием, или глубинным сознанием.
Но в высшем состоянии медитации все эти сознательные и подсознательные, тонкоматериальные, жизненные и физические функции охватываются пламенем вдохновения и духовной радости (ананда) и преобразуются в нем, пока не появится универсальная природа сознания. Это та основа, на которой покоится "йога Внутреннего Огня" (тиб. тум-мо).
Поэтому есть только одно духовное тело, рожденное вдохновением, пронизывающее все пять слоев и объединяющее все так называемые органы и способности личности в одно завершенное целое.
В этом процессе интеграции, становления целостного и совершенного заключается тайна вечности. Пока мы не достигли этого совершенства (целостности-святости) и отождествляем себя с меньшими ценностями, с "частью" или частичными аспектами, мы находимся в зависимости от законов материи и всех составляющих частных вещей: закона мира смертных.
Но неверно было бы недооценивать значение и ценность физического тела (стхула-шарира), создаваемого питанием (аннамайя), т.к. несмотря на то что оно по своей природе самое ограниченное и не может проникать в другие "тела", оно все же охватывается всеми другими телами и является естественной ступенью всех духовных деяний и намерений. Тело – это, так сказать, сцена между Небом и Землей, на которой разыгрывается ПСИХОКОСМИЧЕСКАЯ драма. Для посвященного оно представляет собой священное местопребывание безмерно глубокой мистерии. Поэтому знание, точнее, сознательный опыт этого тела имеет такую огромную важность для йога и для каждого, кто хочет вступить на путь медитации. Тело же становится сознательным инструментом одухотворения праны в ее наиболее доступной форме – в процессе дыхания.
6. ФИЗИЧЕСКИЕ И ПСИХИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ ПРАНЫ
И ПРИНЦИП ДВИЖЕНИЯ (ВАЙЮ)
КАК ИСХОДНОЕ УСЛОВИЕ МЕДИТАЦИИ
Уже в палийских текстах наблюдение за дыханием составляет основу медитации. Согласно словам Будды, в 118 беседе "Маджджхима-никайи" она заключается в сознательном наблюдении вдоха и выдоха, вызывающих раскрытие четырех основ концентрации внимания (сатипаттхана), Семи факторов Просветления (самбодхджанга) и, наконец, совершенного Знания и Освобождения.
В этом тексте говорится, что после удаления медитирующего в уединенное место и принятия традиционной позы медитации он делает сознательные вдохи и выдохи.
"Делая долгий вдох, он осознает: "Я вдыхаю долгим вдохом". Делая долгий выдох, он осознает: "Я выдыхаю долгим выдохом". Делая короткий вдох, он осознает: "Я вдыхаю коротким вдохом". Делая короткий выдох, он осознает: "Я выдыхаю коротким выдохом".
Это первая ступень: простое наблюдение процесса дыхания без обдумывания этого, без принуждения, без нарушения естественных функций тела. Дыхание становится сознательным, тем самым осознаются органы, через которые оно протекает.
Если бы наша цель заключалась только в интеллектуальном рассмотрении и анализе процесса дыхания, то это упражнение на этой стадии более или менее подошло бы к концу. Но цель этого упражнения совсем другая: получение синтеза – переживание целостности тела.
"Я ощущаю все тело (сабба-кайя), когда вдыхаю;
ощущаю все тело, когда выдыхаю", – так внушает себе медитирующий.
Относится ли термин "все тело" здесь к "телу дыхания" (пранамайя-коша) или же к физическому телу – это не столь важно, так как одно целиком проникает в другое и не ограничивается только органами дыхания.
Следующая ступень состоит в успокоении всех функций тела путем установления сознательного ритма дыхания. Из состояния совершенного психического и физического равновесия и его следствия – внутренней гармонии – вырастает безмятежность и удовлетворенность, наполняющие все тело чувством высшего блаженства, подобно освежающей прохладе источников, наполняющих воды горных озер:
"Ощущая безмятежность, я вдыхаю,
Ощущая безмятежность, я выдыхаю", – так он внушает себе.
"Ощущая блаженство, я вдыхаю,
Ощущая блаженство, я выдыхаю", – так он внушает себе.
Таким образом, дыхание становится носителем духовного переживания, посредником между телом и умом. Это первая ступень в процессе преобразования тела из более или менее пассивного и несознательно функционирующего физического образования в носитель или орудие развитого до совершенства и просветленного ума, что демонстрирует нам личность и тело Будды.
Следующая ступень посвящена внедрению духовных функций в процесс дыхания:
"Ощущая активность ума, сознавая ум, радуясь уму, концентрируя ум,
Освобождая ум, я вдыхаю и выдыхаю", – так практикует он далее.
Другими словами, все, что может быть объектом медитации: тело, чувство, ум или то, что движет ум (явления и идеи), связываются с функцией дыхания, проецируются на нее, ощущаются в ней, поддерживаются ею, становясь единым "телом дыхания". Этот процесс нельзя объяснить, его может пережить и понять только тот, кто имеет практическое знание о медитации. Отсюда афористичная краткость палийских текстов, в которых этот процесс описывается.
Те, кому близка индийская традиция, должны понять, что эти формулы предполагают знание индийской философии вообще, а также устоявшейся религиозной практики, связанной с ней. Несмотря на их краткость, эти формулы могут передавать четко определенное содержание тому, кто знаком с этой традицией. И только когда Буддизм распространился в другие страны, где эта традиция не была живой, практика медитации выродилась в искусственное словесное знание, как это видно по комментариям поздней Тхеравады. Но знаменательно, что недавние тенденции в Южном Буддизме обнаруживают серьезные усилия в направлении возрождения духа этой древней практики.
Наиболее важный результат практики "анапанасати" или концентрации внимания на дыхании – это осознание того, что процесс дыхания представляет собой связующее звено между сознательным и бессознательным, грубо- и тонкоматериальным, волевыми и не-волевыми функциями и поэтому – более совершенное выражение всей жизни. Эти упражнения, ведущие к глубоким состояниям медитации (дхьяна и самадхи), начинаются с наблюдения за дыханием и регулирования его, вследствие чего оно превращается из автоматической непроизвольной функции в сознательную и в конечном счете становится посредником духовных сил: праны в ее самом глубоком аспекте.