Елки зеленые! Какой же я все-таки дебил! У меня же связь есть! Видимо, мозги таки отшибло взрывом!
Мне стало стыдно за свои размышления о способе маякнуть парням и о бездарно потраченном выстреле. Забыл про рацию, да. А все потому, что, когда блевал, в нагрудный карман ее засунул, чтоб не мешала!
Я вставил «улитку» в ухо и постучал по микрофону:
– «Коробка-1», Ударник в канале! Как принимаете?
– Твою в Бога, в душу и в сердце, Ударник! Где вы застряли?! Рубаните уродов спаркой, вообще голову поднять не дают!
Голос Ястреба, командира отделения «Коробка-1», звучал с явным облечением. Жаль, что придется расстроить его.
– Ястреб, некому и не из чего. Я один.
Пауза.
– Принял тебя, Ударник. – Голос Ястреба звучал ровно, но мне все же показалось, что в нем слышна горечь. – Ты где?
– В «зеленке», на три часа от вас. Прорываюсь. Не шмальните меня.
– Давай. Прикроем тебя.
Отделение ударило изо всех стволов, заставляя противника укрыться, а я, на полусогнутых, отчаянно матерясь про себя, рванул через дорогу.
Перебежка не заняла и нескольких секунд, но мне они показались вечностью. Тяжело отдуваясь, я упал на землю за бронемашиной.
– Рад, что ты жив, Ударник. Что там у вас?
– Кумулятивный, по ходу. Все – «двести», – выдавил я из себя.
– Жаль. – Ястреб замолчал. – Ладно. Выберемся – помянем. Нам нужен грузовик. Есть идеи?
И тут внезапно незнакомым голосом заговорила рация:
– Бойцы, мать вашу! Вы долго телиться будете? У нас летун «двухсотый» уже. Второй пилот – легкий «триста». Они подступают!
– Не бзди, майор! Сейчас вытащим тебя! – отозвался Ястреб.
– Давайте резче, тащуны, мля! – снова проскрипел наушник.
– Это кто? – поднял я удивленный взгляд на командира отделения.
– Кто-кто… Майор в пальто! Кожаном… – проговорил Ястреб. – Цель это наша. Майор-особист и летуны. Летун, – поправился сержант. – Слепой, что ли?
Я аккуратно высунулся из-за брони. Взметнувшаяся буквально перед носом пыль, выбитая автоматной очередью, заставила меня быстро убрать голову, но главное я все же увидел.
Подлесок слева от дороги обрывался, образовывая проплешину, за которой уже начинался самый что ни на есть настоящий Лес. С могучими деревьями, переплетшимися кронами, со свисающими лианами и с густыми кустами непонятного вида. А прямо в центре проплешины, побитый пулями, растерявший все носовое остекление, стоял припавший на сломанную стойку шасси вертолет.
– Эти уроды сюда явно не на шашлыки выехали. Им майор нужен. А скорее, не сам майор, а информация. Не успели мы… – Ястреб выругался.
– Так это чего? Они знали про вертолет, что ли? – Сегодня с соображалкой у меня совсем туго было. Ястреб вскипел:
– Знали, не знали – я в душе не… догадываюсь! – рявкнул сержант. – Хватит трындеть! Отделение, слушай мою команду!
С проплешины мы ушли втроем. Если не считать майора с его драгоценным пакетом. Хотя если бы не поторопились, то и считать было бы некого. Майор крайне неудачно поймал грудью пулю и путешествовал на носилках. Без сознания. А жаль.
Жаль не потому, что он мужик, наверное, хороший. А потому, что, будь он в сознании, я бы у него поинтересовался: чего в нем такого важного, что рыночники, ушлепки, нам на хвост сели? Да так, что не стряхнешь.
Грузовик захватить мы не смогли. Мы вообще ничего не смогли, кроме как положить на этой долбаной проплешине всю группу. И расклад выходил тухлый. Впереди – байкеры, настроенные более чем серьезно, сзади – Лес, молчаливый, враждебный и опасный. В надежде, что кочевники отвалят от нас, мы выбрали Лес. Хотя выбирать нам, по большому счету, было и не из чего. Ага, отвалили. Как же…
Обычно трусоватые, ищущие легкой добычи, сейчас байкеры впились нам в загривок, как мутировавшие клещи буренке в вымя. Они не только напали на колонну, не только наплевали на то, что в случае неудачи все их поганое стойбище зачистят «крокодилами». Они шли за нами по Лесу! По Лесу, которого боялись, как черти – ладана.
Мы тоже боялись. Но у нас был приказ. А еще – у Ястреба, как оказалось, было зелье, что варят лесные жители. Я много раз про зелье это слышал, но никогда не подозревал, что оно у нас быть может. А оно – было. Перед тем как прорываться в Лес, сержант достал из «сидора» флягу и дал нам всем по очереди приложиться. Как ни странно, в этот раз меня не вырвало. Даже наоборот. Я почувствовал резкий прилив сил, а утреннее недомогание как рукой сняло. Напоили и майора, который к тому моменту, перевязанный и обколотый всем, что у нас было, в бессознанке лежал на носилках.