отныне, в свою очередь, будет обязан лгать, вынужденно восхваляя их на
молитвах Конгрегации, хотя молитвы, произносимые им в глубине своего
сердца, возможно, окажутся более уместными. Интенцией его месс станет
моление за Жоржа и Александра. Конечно же, вскоре после начала семестра
ради них проведут специальную службу; к тому же, их не забудут и в канун
следующих длинных каникул, когда придёт черёд мессы Ассоциации
выпускников. Церемония этого года застала их при таких обстоятельствах,
что ни у одного из них не было шанса когда-либо стать членом этой
Ассоциации; однако теперь они всегда будут играть особую роль в ее
торжествах - вступив в ряды умерших выпускников.
Люсьен не станет хранить их тайну: что подумают те, кому он расскажет о
ней? И что он сам думает о случившемся? Осознаёт ли он с ужасом, что в
течение целого года существовал бок о бок с такой трагедией – даже
двойной трагедией? Или, быть может, он улыбается, видя, как два друга
превращаются в ангелов? В публичных молитвах за несчастную пару он будет
вести себя также сдержанно, как и Отец Лозон; но если кто и будет
молиться за них, не обращая внимания на реальные факты, так это только
он. И он может оказаться в одиночестве; ибо, если Отец Лозон, не желая
поощрять еще одно святотатство, захочет огласить правду, то их память
будет предана анафеме. Блажан уверится, что они были неожиданно
низвергнуты, потому что оказались порочными, и поздравит себя с тем, что
избежал подобных пагубных привязанностей. Не углубляясь в это, он ещё
более страстно возлюбит свою кузину, возможно, подражая достойному
Морису.
После чего тема «особой дружбы» станет рассматриваться во время Уединения
в основательных лекциях и проповедях. Не будет необходимости выискивать
ужасающие примеры в истории Террора или в жизни святых. Настоятель
упомянет о множестве персональных предостережений, данных им несчастным
героям летних каникул, и напомнит всем ученикам о советах, высказанных
проповедником-доминиканцем. К тому же, он может решить, что на эту тему
стоит говорить как можно меньше, и станет меньше говорить о Божественной
любви, духе любви, любви к Наивозлюбленному; и, возможно, пересмотрит
перечень произведений для чтения в трапезной и список гимнов. Он
задумается - не следует ли ему стать более умеренным в своих выражениях;
не будут ли мальчики переводить на язык чувств то, что было задумано для
их душ; не станет ли кто-то, из-за страха вызвать у них отвращение,
поощрять их на отвратительные поступки. Он пересмотрит свою статистику в
новом свете, и пересчитает цифры в ней. На следующем евхаристическом
конгрессе он будет рекомендовать, чтобы мальчики причащались
неосвящёнными Святыми Дарами [хлеб и вино для причастия], в качестве меры
предосторожности. Подобно тому, как в своё время Роберт Благочестивый
[Роберт II Благочестивый - король Франции из династии Капетингов,
правивший в 996-1031 годах], дабы не порождать лжесвидетельства, применял
клятвы над ковчегом, из которого были удалены святые мощи.
Учитель религиозного обучения укажет, что самоубийцы не могут быть
похоронены с религиозными обрядами или в освященной земле, хотя, в силу
толерантности или благодаря мошенничеству, оба неблагочестивых мальчика
могли бы заполучить эти привилегии. И самоубийство переместят в начало
списка случаев, в которых подобные ритуалы запрещаются. Таким образом,
Жорж и Александр, подобно Вольтеру и Мольеру, упокоятся в своём последнем
пристанище, отвергнутые всеми. Их вычеркнут из конгрегации. Их
мемориальная месса не состоится в Сен-Клоде – в колледже, где они сообща
присутствовали на таком количестве месс. Они будут официально изгнаны из
церкви, в которой зародилась их дружба – дружба, издававшая аромат
лаванды. Но ничто не сможет остановить их на пути в место, где они
окажутся свободными. Oни больше не встретятся лицом к лицу, но будут
лежать бок о бок. И мессы для них все равно состоятся. Мессы в чёрном
цвете - потому что они покинули этот мир по вине священника. Мессы в
белом - потому что они остались целомудренными; мессы в красном – потому
что это был цвет их любви и крови; мессы в фиолетовом – потому что на
подобной мессе Александр кадил ладаном Жоржу; мессы в золотом – потому
что у одного из них были золотистые волосы, а у другого золотистый локон.
Для них будут даже мессы в зеленых цветах - потому что это цвет надежды.
И на них не будет безнадёжности из-за того, что они лишили себя жизни.