свой последний момент увидел истинный свет, и был прощен.
После очереднойq паузы, Отец Лозон добавил:
- Похороны состоялись сегодня утром, так как они не могли быть завтра, в
воскресенье. Обстоятельства ускорили церемонию, которая, в любом случае,
имела все основания, чтобы её провели скрытно. Я не стал извещать тебя,
ибо твой приезд дал бы повод для пересудов. Я заставил Мориса признаться
- он рассказал мне, что ему совсем недавно стало известно о вашей
интриге. Но ни он, ни родители, не подозревают истину, которая останется
между Богом и нами. Я мог бы сказать, что думал, будто представляю тебя
на его похоронах, если бы моё собственное горе не оказалось больше того,
что я мог вынести. Сейчас я могу тебе сказать, что надеялся направить
мальчика в сторону священного служения. Он был создан для этого, создан,
чтобы раскрывать и представлять вечные красоты.
- Поскольку это несчастье оказалось больше чем могло предвидеть
человеческое предвидение, мы должны искать в наших душах утешения высшего
порядка: смерть твоего друга хотя и оказалось такой, что должна вызывать
осуждение, но она увела его от опасности впасть в ещё более худшее
грехопадение. Он был на пути к этому, но его поистине ангельские свойства
продолжали его защищать. Залог этого - в словах апостола Петра «Только
чистый увидит Бога». Я был беспощаден, потому что защищал его чистоту,
когда он пребывал в критическом возрасте. Дьявол более опасен утром, чем
в полдень. Он стал автором этой трагедии; но есть Бог, который
восторжествовал.
Эта длинная речь принесла Жоржу что-то вроде полного успокоения. У него
не было веры подобным утешениям, но он чувствовал их успокаивающее
воздействие. В словах священника он узрел отражение своих мыслей, и даже
некоторых идей Отца де Треннеса. Примечательно, что он получил
удовольствие от мысли о чистоте Александра. Но, как казалось Жоржу,
стремление Отца де Треннеса к чистоте не исключало других стремлений; он
сам любил Александра больше, чем его чистоту. Отец Лозон протянул ему два
конверта.
- Вот записки, написанные тобой, и к тебе. Как и обещал, я не читал их.
Сейчас я возвращаю их тебе без колебаний, только потому, что отныне ты
знаешь, что все имеет свою цену.
Жорж взял конверты: секреты их дружбы вернулись к нему нетронутыми, но
только из могилы. Затем Отец вручил ему небольшой глянцевый снимок.
- Ещё я отдаю тебе вот это, - сказал он просто.
На фотографии Александр спал в шезлонге; он выглядел еще более
очаровательном, чем во время сна в поезде на пути домой перед пасхальными
каникулами. Можно было различить линию его глаз, почти прямые брови,
изгиб его губ, его маленькие, жемчужные ушки, завитки волос, исполняющие
тихий, но радостный танец в честь его красоты. Его ладони лежали
раскрытыми, словно в ожидании момента рукопожатия.
Жорж поднял глаза на Отца Лозона: теперь у него имелось доказательство
того, что этот человек по-настоящему любил Александра.
- Я позабавил себя, сделав этот снимок во время рождественских каникул, -
произнёс Отец. - В то время ещё ничто не заслоняло его глаза и не
беспокоило его сердце. Вот таким он был в день своего первого причастия.
Он прислуживал на моей всенощной. Его единственная гордость была в
благости. Вот таким был мальчик, которого ты должен сохранить в своей
памяти. Его закрытые глаза напомнят тебе о традиции колледжа молиться
перед сном – «Сон есть отражение смерти...» И пробуждаясь к жизни,
полной страстей, ты будешь помнить, что он умер.
Отец собрался уходить: он должен был увидеться с Братьями, и уедет
вечером, после ужина. Направляясь к двери, он остановился у шкафа, в
котором лежало антикварное кадило, и коснулся его кончиками пальцев.
Словно этим простым жестом он возвращал истинной вере все, что от нее
отклонилось.
Жорж был рад, что Отец не выказал желания встретиться с его родителями.
Они могли обмолвиться о поездке, планируемой им на понедельник. Правда
сейчас это не имело значения, и не вызвало бы никакого удивления. Но в
этот день ему хотелось побыть одному. Наедине с Александром, как на
свидании в оранжерее.
За ужином упомянули Отца Лозона. Его родители сожалели, что Жорж не
попросил его остаться на ужин. Последовала небольшая шуточка на тему
Святого Алексия, но не было никакого удивления, что ученики Отца
настолько привязаны к нему, раз он так внимателен к ним. Это привело к