Затем:
3. Четверг. Месячное разрешение на отлучку.
Итак, Жорж не увидит своих родителей до этого дня. Настоятель объяснил, что мальчикам лучше, по возможности, оставаться тут, не затрагивая своего прилежания и закрытости обстановки.
Жорж закрыл буклет с расписаниями. Мысль о таком количестве дисциплины не испугала его. Все те мальчики, которых он видел, находились под тем же игом, и, казалось, им это не вредило. Не было сомнений, что они знали способ устроиться среди всех этих правила так беззаботно, как они, на глазах у Жоржа, бродили по парку. Теперь, когда все родители уехали, и в саду не оказалось ни одного воспитателя, кое–кто из мальчишек, казалось, принялся заниматься нарушением правил. Группа курильщиков собралась под деревом, и они выпускали свой табачный дым в его листву. Один мальчик сорвал цветок, а мальчик постарше, в попытке отнять, прижал того к земле у живой изгороди. Их лица в пылу борьбы соприкоснулись, и, казалось, они получали от этого удовольствие.
Приход священника испортил всё веселье: курильщики спрятали свои сигареты в ладонях, а борцы поднялись на ноги и пошли ему навстречу. Жорж увидел, когда они проходили у него под окном, седую тонзуру священника и светлые головы двух мальчиков. Ему захотелось чем–нибудь запустить в них, прямиком между ними, чтобы продемонстрировать, какой он хороший стрелок и, как новичок, совсем не лишился отличного расположения духа.
Ему хотелось покорить колледж. Но сможет ли он его покорить? Он пробежался по своим преимуществам: для начала, он сообразителен, тут нет никаких сомнений. Его память превосходна. Он считал, что может говорить на любую тему, и из–за этого был склонен считать себя способным проникать во все тайны, как и любой мальчик его возраста. Далее, он
был энергичным и сильным, как и любой другой мальчик, хотя не очень склонный к играм или борьбе. И наконец, он считал себя красивым. Мальчик, считавший себя красивым! Он видел своё отражение в оконном стекле и вспомнил шутливое описание себя, сделанное его кузиной в их общей книжке откровенностей:
Жорж де Сарр. Общий вид — гармоничный. Лицо: скромный овал, даже с несколькими веснушками. Волосы: темно–каштановые, всегда с ароматом лавандовой воды. Глаза: каштан, иногда теплые, иногда как лёд. Рот: сентиментальный. Нос: прямой. И сын маркиза.
Жорж рассмотрел в оконном стекле и свою одежду — она являла собой более точную рекомендацию, чем его происхождение. Рубашка темно–синего цвета, с галстуком из красного шёлка; он улыбнулся, вспомнив, что согласно мнению его кузины, красный цвет был цветом любви. Он вытянул ноги, чтобы рассмотреть свою обувь, сделанную из очень тонкой кожи; и его носки, в красно–синий шахматный ромбик. Что касается его костюма, который был настолько элегантным, насколько это было возможно, то он как можно точнее соответствовал туманным указаниям проспекта колледжа: «Обычный костюм из темно–синего шевиота (шорты или брюки)». Жоржу по душе были шорты, но его мать предпочла брюки, сказав, что они лучше подходят для мальчика третьей формы: в целом, брюки, подумал он, сидят очень хорошо.
Здоровый нескладный парень с важным видом пересёк двор для того, чтобы ударить в колокол, зовущий на занятия. При этом, первом сигнале рутины его нового существования, Жорж, несмотря на все его мысли, почувствовал, как сердце слегка сжалось от тоски. Этот первый день в школе, таким вот образом подтверждённый этим перезвоном, довольно сильно отличался от тех, которые уже были им пережиты.
Звон колокола ушёл в прошлое. Последние опаздывающие покидали двор. Затихли крики. Жорж спросил у себя, может ему стоит присоединиться к своему классу, но затем решил, что будет проще оставаться там, где он был. Это выглядело так, как будто он стал подменой в сестринском лазарете. Возможно, ему следует быть готовым укладывать инвалидов на кровати в дальнем углу комнаты? Но тут вроде не случилось ни одного случая истерического отчаяния, ни среди школьников, ни среди их родителей или учителей. Однако, Жорж останется тут до конца, что должно свидетельствовать о его полной готовности к колледжу.
Сейчас он смотрел, как заполняется часовня — с правой стороны начальной школой, старшими школьниками слева. Они входили в разные двери. Это были не те лица, которые он видел некоторое время назад; теперь это были словно маски. Некоторые из Отцов торопливо бежали к церкви. Звучание фисгармонии становился все громче.
Из своего окна Жорж видел перед собой проход всего колледжа. Среди этих мальчиков были и те, кто станет его друзьями. Он не очень любил лицей, потому что там были только однокашники, а не друзья; он был уверен, что в школе–интернате должно существовать царство дружбы. Он надеялся, что в этом замкнутом мире не будет ничего похожего на то, что он до сих пор испытал. И поэтому он пожалел, что остался в лазарете; ему захотелось, как можно скорее, немедленно, оказаться вместе с остальными. Вдруг Сестра забыла про него? Вдруг она не смогла разобраться в его багаже? Или пошла на службу? Казалось, что попытка подумать о ней заставила её немедленно вернуться. Она включила свет и передала Жоржу салфетку, кольцо для салфетки, нож, вилку и ложку. После чего опустилась на стул.