— Ага, Шэй-ла, — прошептала Тэлли.
— Но скинтенну отключи — немедленно. Если тебя сканировали, то могут подслушивать…
— Ладно, — сказала Тэлли, пошевелила пальцами, и голос у нее в голове умолк.
Другой голос продолжал кричать и встревоженно жаловаться. У Тэлли из-за этого болела голова.
— Доктор! Она только что что-то сказала! Даже после последней дозы! Что за черт? Что же она такое?
— Чем бы она ни была, это ее вырубит, — произнес кто-то другой, и Тэлли снова ужасно захотелось спать.
Все мысли покинули ее.
Свет
Сознание вернулось вспышкой света.
Адреналин забушевал в крови Тэлли с такой силой, будто она с криком очнулась от страшного сна. Мир вдруг предстал перед ней кристально чистым и острым, как зубы у нее во рту, и невероятно ярким — словно в глаза посветили фонариком.
Она рывком села, тяжело дыша, и крепко сжала кулаки. У изножья больничной кровати стояла Шэй и пыталась справиться с кандалами на лодыжках Тэлли.
— Шэй! — воскликнула Тэлли.
Все ее чувства так обострились, что она просто вынуждена была крикнуть.
— Ага, ты все же очнулась?
— Шэй!
Левая рука побаливала. Кто-то только что сделал ей укол. В Тэлли бушевала энергия, злость и сила вернулись к ней полностью. Она резко потянула к себе одну ногу, но металлический ограничитель движения не поддался.
— Успокойся, Тэлли-ва, — сказала Шэй. — Сейчас расстегну.
— Успокоиться? — пробормотала Тэлли и обвела взглядом палату.
Вдоль стен стояли всевозможные приборы. Горели дисплеи, мигали лампочки. Посередине палаты располагалась операционная ванна. В нее медленно, тонкой струйкой стекала жизнеобеспечивающая жидкость, с края свисала дыхательная трубка. На столике рядом с ванной лежали скальпели и медицинские пилы.
На полу валялись без чувств двое мужчин в хирургической форме. Один из них был красавцем средних лет, второй — довольно молод. Его каштановые волосы имели окраску шкуры леопарда. Увидев их, Тэлли вдруг разом вспомнила последние сутки: прибытие в Диего, погоню, плен, угрозу операции, в результате которой она снова могла стать обычным, заурядным человеком.
Тэлли задергалась на кровати. Ей не терпелось поскорее уйти отсюда.
— Еще чуть-чуть, — успокаивающе проговорила Шэй.
Правая рука у Тэлли начала чесаться. Девушка увидела, что к сгибу локтя подведено несколько трубочек и проводков — ее готовили к серьезной операции. Тэлли сердито зашипела и выдернула из вены трубки и проводки. По стерильно-белому полу расплескалась кровь, но было не больно. Видимо, обезболивающее средство и то лекарство, которое Шэй ввела Тэлли, чтобы ее разбудить, действовали одновременно. Боль притупилась, но проснулась ярость.
Как только Шэй расстегнула второй стальной браслет на лодыжке подруги, Тэлли мгновенно спрыгнула на пол.
— Ммм… пожалуй, тебе лучше надеть вот это, — сказала Шэй и бросила Тэлли костюм-невидимку.
Тэлли опустила глаза. На ней была одноразовая ночная сорочка — розовая, с изображением синих динозавриков.
— Что же творится с больницами? — громко воскликнула Тэлли, сорвав с себя рубашку и сунув одну ногу в штанину костюма.
— Затихни уже, Тэлли-ва, — прошипела Шэй. — Я вырубила датчики, но если ты будешь так орать, тебя любой услышит, понимаешь? И не включай пока скинтенну. Она нас выдаст.
— Прости, босс.
У Тэлли вдруг сильно закружилась голова — видимо, она поднялась слишком резко. Но все же ей удалось натянуть костюм-невидимку до пояса и сунуть руки в рукава. Уловив частоту ее сердцебиения, костюм мгновенно перестроился в режим брони. Чешуйки зашевелились, а потом плотно и прочно прилегли к телу.
— Нет, настрой его вот так, — прошептала Шэй, взявшись за дверную ручку.
Ее костюм был бледно-голубой, как форма медработников.
Тэлли быстро настроила костюм на нужный цвет. Мысли у нее в голове бешено метались.
— Ты пришла за мной, — сказала она, стараясь говорить как можно тише.
— Я не могла позволить им сделать с тобой такое.
— А я думала, ты меня ненавидишь.
— Я ненавижу тебя иногда, Тэлли. Так ненавижу, как никого и никогда. — Шэй фыркнула. — Может быть, потому я к тебе все время возвращаюсь.
Тэлли сглотнула больно сжавший горло ком. Она бросила взгляд на операционную ванну, на столик, где лежало ассорти режущих инструментов… Все здесь предназначалось для того, чтобы снова сделать ее обычной. Ее собирались «деспециализировать», как выразилась Шэй.