― И не вздумай оправдываться, ― она шутливо пригрозила указательным пальцем. ― А теперь я жду подробностей.
Я не могла рассказать ей о Диего, потому что иначе бы Клэр потребовала личной встречи. А знакомить Диего с сестрой я не собиралась. Во-первых, он даже не был официально моим парнем. Честно говоря, я не знала, кем он мне приходился. Друг? Не уверена. Наши отношения были странными, как и ситуация, благодаря которой я познакомилась с ним.
― Миссис Ирвин ошиблась, сказав, что у меня появился парень, ― неуверенно начала я. ― Его зовут Диего, и он не мой бойфренд. Он, ― я быстро перекрутила в голове всевозможные варианты того, кем он мог быть мне, ― помогает мне с социологией.
― Не верю, ― Клэр поджала губы. ― Почему ты пытаешься скрыть то, что у тебя появился молодой человек? Это же прекрасно!
Я изобразила раздражение, картинно закатив глаза.
― Вынуждена тебя разочаровать, но у меня никого нет. Мое сердце по-прежнему свободно, ― я как можно равнодушнее пожала плечами. Опять же, я не знала этого наверняка. Диего мне нравился, с этим не поспоришь. Но… испытывала ли я к нему более глубокие чувства?
Кажется, мне удалось убедить сестру в том, что миссис Ирвин не права.
― В конце концов, пора научится не доверять этой женщине, ― она печально вздохнула.
― Это точно, ― согласилась я, довольная, что мой почти-обман не был разоблачен.
Оставшуюся дорогу до кладбища мы молчали. Я не хотела думать о том, что мне предстоит серьезно поговорить с Клэр о ее скорейшем возвращении в Нью-Йорк. Но я должна была. Я искала и придумывала причины, по которым ей следует быть рядом с Ричардом, помимо, конечно, того, что она его жена.
Через полчаса мы подъехали к кладбищу.
Выйдя из автомобиля, я оглядела бесконечную территорию города мертвых и почувствовала прилив тоски.
Неужели, прошел месяц с тех пор, как я в последний раз оплакивала могилу родителей? С Диего, ангелами и прочей суматохой эти тридцать дней пролетели для меня незаметно. Словно прошел один день.
Клэр обошла машину и взяла меня за руку. Мы не спеша прошли через ворота кладбища, углубляясь в царство молчаливых мраморных надгробий. Среди невероятного множества могильных плит было достаточно легко найти ту, что принадлежала нашим родителям.
Как и в прошлый раз, Клэр купила четыре белые лилии.
― Привет, мама, ― сказала сестра, опускаясь у надгробия. ― Привет, папа.
Она положила цветы и на несколько минут притихла, пристально глядя на выгравированные имена родителей. Тоска раздирала ее сердце, как и мое. Я чувствовала не меньше боли, чем Клэр, хотя была людям, воспитавшим меня, не родной. Но я любила их. Безумно. И даже после того, как узнала правду, не стала скорбеть меньше.
Я положила руку на плечо сестры и больше не стала сдерживать слез, вскоре услышав, как Клэр плачет вместе со мной.
― Я не смогу жить, если потеряю и тебя, ― прошептала она. Высокий голос дрожал от слез.
Я крепче сжала ее плечо.
― Не потеряешь, ― отозвалась я.
Не знаю, что произошло. Слова Клэр глубоко засели в душе, и вдруг я осознала, насколько важно и необходимо жить. Я ни в коем случае не должна опускать руки, потому что у меня еще есть, за что бороться. У меня есть Клэр. Я нужна ей, и она нужна мне, как воздух.
― Все будет хорошо, Клэр, ― сказала я. ― Непременно будет. Потому что мы есть друг у друга. Мы все преодолеем.
Рука сестры легла поверх моей, что покоилась на ее плече.
― Знаешь, я еще никому об этом не говорила, ― неуверенно и тихо заговорила она, поднимаясь с колен.
Клэр кинула последний взгляд на надгробие, затем посмотрела на меня. Небрежно смахнув слезы с лица, она улыбнулась.
― О чем? ― спросила я.
― Даже Ричард не знает, ― Клэр всхлипнула. ― Я хотела, чтобы сначала узнали родители, и ты… но мама с папой не дожили до этого момента, ― она прижала руку ко рту, чтобы сдержать стон.
― Я не понимаю тебя, ― необъяснимая тревога стала зарождаться внутри. ― Что-то случилось?
― Да, ― она кивнула три раза. ― Случилось, ― теплые карие глаза устремились на меня. В них стояли слезы. ― Я беременна.
Воздух застыл в легких. Ледяное оцепенение сковало мое тело. Я, широко распахнув глаза, смотрела на Клэр, медленно вникая в смысл только что сказанных ею слов.
Моя сестра была беременна. Ждала ребенка. Внутри себя она носила чудо. Маленькое, крохотное чудо.
― Ты хочешь сказать, что я… стану тетей? ― прошелестела я ошеломленно.
Клэр нерешительно кивнула.
Мой взгляд невольно упал на ее живот. Он был плоским, что отлично можно было увидеть из-за обтягивающего черного платья. Значит, срок небольшой.
― Клэр! ― шепотом воскликнула я, прижимая руки ко рту. ― Я… я так за тебя рада!
Сестра засмеялась сквозь всхлипы. Я резко прильнула к ней и крепко обняла. Из глаз ручьями потекли слезы. Радость за сестру заполнила мою душу, вселив туда тепло. Мысль о том, что Клэр носит под сердцем ребенка, стали стремительно исцелять меня, собирать по кусочкам.
― Я так хотела, чтобы родители дожили до этого дня, ― рыдала она. ― Я так хотела однажды сказать им это, увидеть счастье на их лицах… О, боже, Эмили! Я никогда не думала, что скажу о самой радостной и важной новости в своей жизни на кладбище, стоя рядом с их могилой!
Я рыдала вместе с ней.
― Они были бы самыми счастливыми людьми на свете, ― прошептала я, поглаживая Клэр по спине. ― Ричард, наверное, с ума сойдет, ― улыбаясь, сказала я и отстранилась, чтобы взглянуть на ее лицо.
― Да, ― согласилась она грустно. ― Он мечтал о детях со дня нашей свадьбы.
― Какой у тебя срок?
― Три недели.
― Когда узнала?
― В пятницу, когда была на приеме у врача.
― А… кто будет? Мальчик, или девочка?
Видя мое нетерпеливое выражение лица, Клэр рассмеялась.
― Еще рано говорить об этом.
― В любом случае, это неважно, ― вздохнула я, вытирая слезы. ― Я уже люблю твоего малыша, ― я нерешительно протянула руку и приложила ее к животу сестры. По телу прошлась странная дрожь. ― Это будет самый прекрасный ребенок на свете, потому что у него самая потрясающая мама и добрый папа.
Мои слова растрогали Клэр, и она снова залилась слезами.
― Ты забыла упомянуть тетю, ― пробормотала сестра.
Я улыбнулась.
― Обещаю, я буду лучшей в мире тетей для твоего ребенка, ― поклялась я.
― О, Эмили, ― Клэр вновь притянула меня к себе. ― Я должна чувствовать себя самой счастливой женщиной на свете. Но я не могу наполнить свое сердце радостью, потому что оно до сих пор страдает от потери самых дорогих мне людей!
― Эй, теперь тебе нельзя волноваться, слышишь? ― я погладила ее по красным от слез щекам.
― Да, ― кивнула Клэр и сделала глубокий вдох.
― Когда ты собираешься сказать о своей беременности Ричарду?
― Не знаю. Я… вообще-то, я хотела поговорить с тобой об этом, ― сестра с необъяснимой виной поджала губы.
― Подожди, ― остановила я ее. ― Прежде, чем ты что-нибудь скажешь, послушай меня.
Ее глаза ожидающе впились в меня.
Я медленно вдохнула, решаясь и настраиваясь на то, что должна сделать.
А именно — сказать Клэр уезжать из этого города. Подальше от меня.
Я должна отпустить ее.
Мне необходимо быть сильной. Ради безопасности сестры и ее ребенка.
― Возвращайся в Нью-Йорк, ― произнесла я, с трудом сдерживая новый поток слез.
Клэр явно не ожидала от меня подобных слов.
― Что?
Я стиснула зубы и повторила громче: