— Может, и придем, — бросила за всех Иля.
— Все, — скомандовал ректор, — идите. А то он в любое время сознание может потерять, — правильно оценив мое состояние, добавил он.
И меня повели. Честно скажу, дорогу до медпункта помню смутно. Зато тот факт, что, когда мы появились в лекарской, обнаружилось: Ульку зацепило какое-то заклинание, и у него правая нога могла в любой момент отняться — я запомнил. О повреждении одноклассника объявил Том. Так и знал, что он что-то скрывает, чтобы пощадить чувства рыцаря. Потому и вызвался тащить меня в лазарет вместе с ним. Хитрюга! На этой оптимистичной мысли я и провалился в темноту. Какое это было блаженство!
Глава седьмая
Болеть надо с пользой
Андрей и Машка
Первым, кто пришел меня проведать в лекарской башне, неожиданно оказался Машка. Они там что, жребий бросали, кто ко мне пойдет? Эта мысль заставила улыбнуться. Темный замялся в дверях палаты, которая, как и все помещения в этом корпусе, была просто огромной, но из мебели в ней имелись лишь кровать, столик и узкий шкафчик. Его местный лекарь, господин Гвидион Курнур, каждый раз очень тщательно запирал на ключ после того, как доставал оттуда медикаменты, которыми обрабатывал мои грудь и шею. Оказывается, я сразу не заметил, но цепочка тоже вплавилась в кожу.
Так вот, Машуля. Он скользнул к кровати походкой небрежной и легкой. Просто истинный сын эльфийского народа, пусть и темного. И склонился надо мной.
— Как дела? — спросил, внимательно разглядывая меня.
— Не жалуюсь, — фыркнул я и прокомментировал. — Тут стульев нет, так что садись сюда, — и похлопал рядом с собой по кровати.
Эльф замер, и на его лице появилось непередаваемое лукавое выражение.
— Сидеть неудобно, может, лучше прилечь?
Если он думал этим меня смутить или раздосадовать, то не на того напал.
Я вернул нахалу улыбку и подвинулся:
— Хочешь, ложись.
Он лег и тут же попытался закинуть мне на грудь руку. Я вскрикнул:
— Эй!
— Ой, прости, — искренне повинился эльф. Но руки от меня не убрал, просто сместил, чтобы не задевать больное место на груди. Потом помедлил и устроил свою светлую голову на моем плече.
Я вздохнул. Нет, этого эльфа я точно не способен воспринимать как потенциального любовника. Конечно, он очень хорошенький, но есть в нем что-то надломленное. Причем сейчас оно проступило куда явственнее, чем до того.
— Маш?
— Что?
— Будешь что-нибудь спрашивать или мне спросить?
— Все, что меня просили узнать, я уже узнал.
— Значит, теперь моя очередь.
— Можешь попробовать, но я ведь не обязан отвечать, — заявил эльф, щекоча мне дыханием шею.
— Тебе правда настолько парни нравятся или это просто за неимением подходящих девушек?
— Мне девушки вообще не нравятся в этом плане.
— Но к серьезным отношениям ты, как понимаю, не готов?
Помедлив, эльф признался, хоть я уже и не ждал, что он ответит.
— Я, может, и не отказался бы кем-то всерьез увлечься, но пока просто не встретил такого парня.
— Понятно, — кивнул собственным мыслям. Все это не объясняло грусти в его взгляде, которая бросилась мне в глаза почти сразу. Может быть, за те полгода, что он тут отучился, его уже успели так сильно обидеть, что до сих пор отойти не может? Поразмыслив, решил спросить:
— Маш, может, тебя обидел кто?
Теперь точно не ответит, подумал тут же. А эльф вдруг прижался ко мне еще тесней и тихо-тихо зашептал:
— Я так надеялся, когда сюда ехал. Думал, тут будет здорово. Ведь наш университет единственный, в котором практикуется совместное обучение. В других разбивают на классы по расовому признаку. Так хотел именно сюда поступить, столько выучил, экзамены сдал. Приехал и…
— Понял, что за фасадом равенства и взаимопонимания тоже разделение, как у других?
Он не ответил. В принципе и так было понятно. Мечты разбились о неприглядную реальность. Как там сказал декан? Мои «колокольчики» не способны, как остальные, хотя бы притвориться, что между ними мир, любовь, гармония. Да, притворяться эти ребята точно не стали бы. Все, как на подбор, принципиальные до жути. И гордые. Почему их просто не расформировали и не рассовали по другим классам? Надо будет спросить. И пока я об этом думал, Машуля вдруг заговорил:
— Мне вначале Алый понравился. Но ты ведь сам видишь, какой он… — а потом с неожиданной злостью закончил: — Они все такие!
Я плюнул на приличия и обнял парня. Ему следовало выговориться. А мне не мешало бы послушать.