Но это расчищенное место уже прилично подзагадили после того, как советская власть исчезла. Сейчас Россия на распутье, как в 1917 году. Либо мы вернемся в Церковь, и тогда весь наш ужасающий ХХ век обретет реальный смысл, либо мы вернемся в Европу, и тогда все жертвы были напрасны.
Часть 2. Как мы жили при Брежневе
Сторонников Советского Союза сейчас развелось больше, чем тогда было членов КПСС. Смотрю на это и диву даюсь. Ну ладно, молодежь просто ни чего не знает. Но старики-то неужели ни чего не помнят? Говорят, у них ностальгия. Да не ностальгия у них, а амнезия. Говорят, человеку свойственно забывать плохое и помнить только хорошее. Но я, признаться, ни когда не обладал этой счастливой способностью, мне свойственно помнить всё, в том числе и плохое. Странная избирательность память, искажающая прошлое, представляется мне обычной нечестностью. Когда говорят: «Таковы люди», я отвечаю: «Нет, таковы только нечестные люди».
Правда в том, что, когда мы жили в СССР, ни кому это не нравилось за крайне редкими исключениями. Почти поголовно все были недовольны жизнью. Так что сейчас старики восхваляют ту самую жизнь, которую тогда проклинали.
Вот я и решил спокойно, без гнева и пристрастия, вспомнить жизнь в СССР. Про времена Сталина и Хрущева мне известно только из книг, а вот брежневская эпоха прошла через мою жизнь. Книги пересказывать не стану, пусть эти заметки будут чисто свидетельскими показаниями о жизни в брежневском СССР. Чёрт, как известно, сидит в деталях, вот я и хочу вспомнить детали, бытовые мелочи, из которых тогда состояла наша жизнь.
В школе я учился с 1970 по 1980 год, вуз закончил в 1985 году. В младших классах я ещё не очень понимал ту жизнь, которая меня окружала, а с 1985 года ортодоксальный социализм закончился, горбачевская перестройка – отдельная тема. Так что мои воспоминания будут касаться в основном 1975-85 годов. Это брежневская эпоха, к ней примыкают краткие правления Андропова и Черненко, которые по сути ни чем от неё не отличаются.
Еда
Классическая шутка той поры: « – Правду ли говорят, что у вас с мясом плохо? – Врут. У нас с мясом хорошо. У нас без мяса плохо». Помню, как пьяный мужик орал на весь автобус: «К коммунизму идём семимильными шагами, а мяса нет!» Или вот анекдот ещё был про неумирающего Вовочку, которого учительница спросила о том, каких Ильичей он может назвать. Первым вспомнив дедушку Ленина, про второго, то есть Леонида Ильича Брежнева, Вовочка сказал: «Мяса нет, масла нет, на хрен нужен этот дед».
Если хотите узнать эпоху, узнайте, какие анекдоты тогда рассказывали. Анекдоты ни когда не врут. Итак, мяса при Брежневе в свободной продаже в магазинах не было. Не помню даже, сколько оно стоило, это была неактуальная для меня информация, ведь мне ни когда не приходилось покупать свежее мясо. Ну, может быть, его где-то выбрасывали, но оно мгновенно исчезало. Кстати, «выбрасывать» – классическое словечко той поры. Не подумайте, что это на помойку что-то выбрасывали. Это выбрасывали на прилавок то, чего в свободной продаже не было. По этому поводу была такая шутка: « – Что будет, если что-то будет? – Сначала будет очередь, а потом ни чего не будет».
Сейчас летом, стоит только выйти за пределы городской застройки в зелёную зону, как отовсюду тянет запахом шашлыков, которые жарят совсем не богатые люди. Шашлыки стали нашей национальной забавой, ведь мяса в любом магазине завались, какого хочешь. Вы не представляете, насколько невозможно это было в СССР. Я впервые попробовал жареное мясо, когда студентами в ресторане стипендию пропивали, а до этого и столового ножа ни когда в руках не держал. Что им резать-то было?
И колбасы тоже не было. Иногда её «выбрасывали», но чтобы уловить сей счастливый момент, надо было неделями дежурить в магазине, а люди ведь работали. Но надо уточнить: колбаса ни когда не лежала на прилавках в провинции, например, в нашей Вологде, а в Москве можно было купить вареную колбасу свободно, в любом магазине. Копченая колбаса и в Москве свободно не лежала, говорят, в каких-то магазинах она была, но места надо было знать, а мы, приезжие, мест, конечно, не знали, так что копченую колбасу я впервые попробовал уже после крушения СССР, и только благодаря этому крушению.