- Но почему?
- Объявили опасными, чуть ли не потенциальными террористами. Но дело во власти, конечно. И в деньгах, как всегда.
Мы долго молчали, ели, я думала обо всем, что сказал Робин. Получается, магическому сообществу несколько десятилетий внушали, что оборотней надо бояться. Не удивительно, что Робин ожидал увидеть мой страх, считает, что станет изгоем на факультете. Оборотней систематически грабили, вгоняли в нищету. Понятно, что в семье Робина с деньгами туго, а он старается подрабатывать. Оборотней лишили возможности законодательно изменить ситуацию к лучшему, а число их столь мало, что даже для участия в пресловутых волнениях в Румынии и Венгрии оборотни съезжались со всей Европы.
- Знаешь, до этих откровений о произволе департамента мир казался мне более справедливым местом, - вздохнула я.
- Понимаю, - Робин взял меня за руку. - Ты не представляешь, как прекрасно то, что ты их не оправдываешь.
- Неужели кто-то считает этот кошмар справедливым? - поразилась я.
- Очень многие, к сожалению. Иначе давно бы возмущались.
Пожалуй, больше самого беззакония меня ранил тон Робина, ощущение бесправности и неспособности хоть что-то изменить. Ужасное чувство!
На лекции после обеда нам объявили, что в происшествии виноваты одичавшие домашние кошки.
- Вы, разумеется, понимаете, что как на поверхности, так и здесь многие хозяева выпускали кошек бегать на свободе. Кошки свободолюбивые создания, – улыбнулся директор. - Пока людей не было, они промышляли охотой на мышей и мелких птиц, которые тоже живут в Юмне для поддержания экосистемы. Вернулись люди, и одичавшие кошки обнаружили кроликов.
Οн развел руками, будто объяснение было исчерпывающим и единственно правильным.
- Видите, ничего сверхъестественного, а слухи о глубоководной чупакабре преувеличены.
- А жаль! - громко сказал кто-то с последнего ряда.
Многие рассмеялись, лектор поблагодарил господина Йонтаха за важное разъяснение, и мы вернулись к занятиям. Мне очень хотелось верить улыбчивому и такому располагающему к себе директору, но я видела облегчение на лицах Тобиаса и Свена, взгляды, которыми они обменялись. Парни добились, чего хотели. Робина заподозрили, прямо обвинили, а настоящие преступники никого не интересовали. Оставалось лишь надеяться, что во время вчерашней беседы директор сам не навел подлецов на мысль расправиться с кроликами.
ΓЛАВА 20
О диких кошках школа гудела еще пару дней, а потом все успокоилось, утихло. С поверхности привезли новых кроликов для бойцов, загончик полностью вычистили, всех заверили, что новые охранные чары не допустят повторения такой ситуации. Оговорку о том, что чары действуют только на животных, большинство пропустило мимо ушей.
К тренировке в среду магистр Донарт освободил Робина от повязки и, велев ничего тяжелого не поднимать, пожелал удачи на занятии. Οна ой как понадобилась и Робину, и всем артефакторам вообще.
Щиты и атаки сменяли друг друга. Воздух искрил от чар и напряжения. Магистр Фойербах гонял нещадно, подстегивая разными ироничными фразочками. Он был прав в одном: нам на поле боя никто не сделает поблажек.
После боев один-на-один настал черед боев по парам. И тогда случилось невероятное! Робин, не делавший раньше щит на напарника, потому что для этого нужны две руки, прикрыл меня, а магистр Фойербах его похвалил.
Я думала, в этот момент купол Юмны обрушится! Или земля разверзнется! Но нет, ничего такого не произошло. Декан бойцов, бросив «Отлично, господин Штальцан!», переключил свое внимание на Кору.
- Так, с вас хватит на сегодня, госпожа Лёдер, - жестко заявил он. - Вам пора отдохнуть.
- Но я…
- Нет, - магистр покачал головой. - Вы прелестная девушка, и я бы с удовольствием носил подобную вам нимфу на руках, но не в медпункт же.
Послышались смешки, Кора зарделась, робко улыбнулась. Магистр Фойербах продолжал как ни в чем не бывало.
- Учитесь не только колдовать, но и чутко чувствовать свой резерв. Растратите слишком много – окажетесь в медпункте с истощением. Не расстраивайтесь, ощущение резерва придет со временем, а сейчас просто отдохните.
Кора кивнула и отошла на скамейку у стены. Вскоре к ней присоединилась Сабина, через пару минут Луиза, почти сразу за ней отдыхать отослали Марка и Кевина. Магистр Фойербах отсеивал уставших одного за другим, пока не осталось только двое. Робин и я.
Сердце противно колотилось, пальцы дрожали от напряжения и расхода магии. Я ждала новыx нападок, какой-нибудь гадости в исполнении декана бойцов. И ошиблась. Магистр вполне доброжелательно поправил Робина, когда тот снова прикрыл меня щитом.
- Больше упор на «аск» во втором слове. Этот слог нужно произносить энергично. Попробуйте ещё раз, господин Штальцан.
Заклинание, достаточно резкое движение – передо мной поблескивает щит.
- Οчень хорошо. Даже не сказал бы, что повязку вам сняли только сегодня, и вы это заклинание выполняете впервые, - одобрил магистр Фойербах.
Пока я терялась в догадках, что же такое случилось со спецназовцем, он закончил занятие и, пожелав приятного вечера, простился до завтрашнего урока.
«Что это с ним такое?» стало вопросом вечера. Первое нормальное, проведенное в благожелательном ключе занятие показало, наконец, зачем магистра Фойербаха позвали в школу.
- К таким классным тренировкам неплохо бы и привыкнуть, - хмыкнул Кевин.
- И не говори! Может же, когда хочет, – согласилась Луиза. – Вот что ему стоило с самого начала так, а?
- Действительно, в чем радость постоянно нервы нам и себе трепать? Он больше ни с каким факультетом так себя не вел, - вставил Марк. - Его хвалили все, у нас же будто другой препод был.
- А мы, увидев его в хорошем настроении, думаем, а не приготовил ли он нам какую-нибудь феерическую пакость, - не сдержалась я.
- Точно, есть такие мысли, - подтвердил Кевин. - Хочется ошибаться.
- Не тебе одному, – задумчиво согласился Робин.
Мы ужинали, долго пили чай. Кора, засыпающая над чашкой, нехотя признала, что магистр был прав, отправив ее на скамейку.
- Я так старалась, что перестаралась, - вздохнула девушка. - Он сегодня был даже милым.
- Я бы не поверила, если бы сама не присутствовала, - хмыкнула Луиза. — Нужно отметить этот день в календаре. Вдруг это больше не повторится?
Прислонившись к плечу Робина, я слушала вялые разговоры артефакторов, вдыхала чудесную смесь древесного аромата, меда и лимона, поглядывала в сторону стола преподавателей. Отрешенно поняла, что через несколько минут меня можно уже будет уносить в общежитие, сама я вряд ли дойду.
- Я подумал над твоими словами, Штефан, – раздался рядом голос задумчивого магистра Φойербаха. - Ты был прав, а я вел себя глупо.
- Ты о Штальцане, - магистр Клиом, сидящий в какой-то незнакомой мне комнате в кресле у камина, не спрашивал, а утверждал.
- О нем, о ком еще, - вздохнул декан бойцов и принял из рук собеседника чашку с блюдцем.
Красные кристаллы, горевшие в камине вместо огня, поблескивали, оттого золотое обручальное кольцо магистра Клиома вспыхивало алым.
- Даже во время этой клятой истории с кроликами парень держался отлично. Достойная уважения выдержка. Я уверен, что он ни при чем. Уверен. Как знаю и то, что животных разодрали не кошки. Создалось ощущение, что его хотят подставить.
- Я тоже так думаю, - кивнул магистр Клиом. - Но если попытались сейчас, то не остановятся. Дама из департамента ясно дала понять, что не видит его в числе выпускников.
- Двойственные чувства, - покачал головой боец. — Никогда бы не подумал, что мне захочется защитить оборотня.
- Парень никому ничего не сделал и сам по себе такого отношения от департамента не заслуживает, - подчеркнул наш декан. - У него сестра есть. Ей не позволят учиться, если парня выгонят.
Магистр Фойербах тихо выругался.