Эх, если бы изменения проявились только в учебе...
Сначала - раздельное питание в столовой, потом - разная одежда...
Как будто к слову, капитан на лекции по этике объяснил - пища является одним из важнейших знаковых символов для нашего сообщества. Оно и понятно - бывшие беспризорники, голодавшие годами, в этой тему секли. Внешний вид тоже мог рассказать о многом, от принадлежности к рабочей гильдии до места в воровской иерархии.
- Изменения начнутся с мелочей и закончатся колоссальным личностным прорывом, - сказал капитан.
Почему именно колоссальным, никто не понял, но кэп заверял, что превратимся мы в конце концов в единую дружную семью.
Оснований не верить убедительному военному с научной степенью у меня не было.
Оснований же верить... когда тебе выдают зеленые шнурки и мягкие кеды, а твоим товарищам по комнате - шнурки белые и широкие тяжелые ремни с увесистыми пряжками... Страшного ничего в этом нет, не так ли? Поулыбались, потыкали пальцами друг в друга, да и разошлись по делам.
На первый взгляд - плевое дело.
А вот дальше...
Дальше было веселее.
Первая неделя.
Зачеты, побудки, тренировки и снова зачеты. Суровые наставники, порой пряча улыбки, порой покрикивая, а иногда и молча заносят в черные тетради пометки об успеваемости.
Проходит месяц - все то же самое, только некоторых начинают оставлять после занятий.
Другой... - и твои друзья по бывшей комнате уже не совсем друзья.
Начинаются разговоры.
- Тебя чем кормят?
- Овсянкой, сэр.
- А меня рисом и курицей с подливой.
- Крысятинку после трех нарядов не хошь? А придется.
Крысятинкой мы постоянно пугаем друг друга - конечно, ее здесь нет и никогда не было, но стучаться в душу порой воспоминания о прошлой жизни. Их легче выпроваживать с юмором.
Еще месяц, за ним другой, землю порошит снег - здесь он выпадает гораздо раньше и его много, так много, что кажется: занесет железку, трассу, грузовики, трофейный тепловоз на вечном приколе и весь кампус аж до самого шпиля.
Физо, обязательная для всех: солнце режет глаза, а морозный воздух - легкие, мы пыхтим на трассе затылок в затылок на непослушных лыжах, и тут же после раздевалки - очередной тест, бессмысленный и без подготовки. По материалу, который был пройден и отчитан две недели назад.
Наставники радуют:
- Да, кстати, один из основных зачетов поджидает вас где угодно. Чтобы перейти на следующий курс, вам надо пройти нечто особенное. В любой момент жизни.
После такого заявления думай, что хочешь, и крутись, как знаешь.
Зачем?
Они молчат. Всегда молчат. На тему учебы. Хотя о жизни поболтать с ними всегда можно. Тощий Барри, географ и историк, порой собирает вечерком народ на посиделки с гитарой, а математик Старик Ульм в перерывах между песнями травит замечательные байки. Медики под руководством Шрама, ветерана-диверсанта, что преподает основы архитектуры, вечерами ставят любительские спектакли, привлекая к действу всех желающих, а капитан Кейд, сбросив маску невозмутимости, ведет кружок артистического фехтования, превращаясь на ринге в веселую бестию в хороводе клинков.
Вечера сближают, иногда я действительно чувствую себя частью команды, единого целого.
А вот рутина дней нас разъединяет.
Как жаль, что вечера так коротки, и разрыв ощущается все больше и больше.
- Это все в целях эксперимента, но базис уж очень хорош, - проговаривается однажды наставник Момусу.
А Момус, делясь со мной полученной информацией, вдруг задумчиво заявляет: «А проговорился ли он действительно? Нет ли подвоха? Или это слив нужной информации избранным?»
Да, с некоторых пор я ощущаю себя избранным.
Но не таким, как Угорь или Буба - я не могу проплыть под водой двести метров, не дыша, и не умею биться на палках на равных с тремя противниками.
Момус тоже избранный. И Угорь. И близнецы Гарреты. Мы все, каждый по-своему.
Меня пугает то, что с каждым днем я чувствую свою обособленность от других, инаковость.
Моделирование и управление процессами - занятный и, как позже оказалось, вовсе не скучный предмет. А высшая математика вполне понятна и проста.
"Матричное кодирование сигнала", "Основы кибернетики", "Легенды и мифы народа Заа", "Огнедышащий крокодил острова радости" - заценив набор книжек на тумбочке, Угорь долго ржал, выясняя, какой же предмет у меня профильный. Для него-то все просто и понятно - два томика «Искусства войны» да руководство по диверсии с промышленным шпионажем. Ясно, что парня готовят к военной карьере.